"Вадим Вязьмин. Его дом и он сам (Сказка для взрослых) " - читать интересную книгу автора

внимание привлекла одна вещь.
Дело в том, что на каждом этаже этого дома на лестничной площадке есть
оконца, выходящие во двор. Как раз перед этими оконцами растет дерево, и
толстая ветка отходит от него точно возле площадки третьего этажа, а на
ней - скворечник... Но здесь этой ветки не было. И ствол дерева оказался
значительно тоньше, чем на уровне третьего этажа. Сначала я подумал, что
ветку спилили, и, видимо, из любопытства подошел к окну и посмотрел на
дерево.
Скворечник был на месте. Он сидел на своей ветке как влитой ровно на
этаж ниже.
У меня начало мутиться в голове. Наконец я решил выйти на улицу и еще
раз попробовать. Сначала я внимательно осмотрел дом снаружи. Дом как дом.
Каким был, таким и остался. Я набрался наглости и несколько раз громко
крикнул: "Иван Петрович!!!" Безрезультатно. Потом я ходил вверх и вниз по
лестнице, пока таблички "Второй этажъ" и "Четвертый этажъ" - не осточертели
мне окончательно.
Затем я вышел на улицу, сел на лавочку и закурил. Мне надо было
зацепиться хоть за что-то реальное, устойчивое... В этот момент Елизавета
Всеволодовна - та самая старушка, которая живет с Иваном Петровичем в одной
квартире, - появилась рядом со мной. Сколько ей лет? Подозреваю, что за сто.
Уж очень древняя. Но выглядит молодцом, держится бодро, можно дать лет на
десять меньше. В руках у нее была большая авоська с продуктами. Тут меня
осенило.
- Здравствуйте, Елизавета Всеволодовна, я пришел к Ивану Петровичу. Вы
ведь помните меня? Его нет дома, давайте помогу донести сумку, я его подожду
в передней, ладно?
Примерно с такой речью я обратился к старушке, слегка даже заикаясь от
волнения. Она меня узнала, и с радостью приняла мое предложение. Сумка
весила килограммов тридцать. Я, честно говоря, не ожидал, что Елизавета
Всеволодовна может нести такую тяжесть, и преисполнился к ней уважения. Мы
поднялись на третий этаж. В окне на площадке виднелась ветка, на двери был
номер 35 - полный ажур! Но, открыв дверь, старуха вдруг заупрямилась:
- Знаете что, молодой человек? Подождите-ка вы Ивана Петровича на
улице. Погода хорошая, кроме того, неизвестно, когда он придет, а я хочу
сейчас лечь поспать, устала, в мои годы надо отдыхать. Если хотите,
апельсины ваши я могу ему передать.
Я был в некотором шоке и отдал ей без сопротивления апельсины, решив
ждать Ивана Петровича здесь, на площадке лестничной клетки, до победного
конца. Но когда старуха захлопнула дверь, я явственно увидел на ней
табличку: "Кв.N 38". Я посмотрел в окно - скворечник на ветке находился
этажом ниже. И еще одна табличка:
"Четвертый этажъ". В отчаянии я позвонил в дверь...
- Я же говорил вам, молодой человек, Иван Петрович живет этажом ниже, в
квартире тридцать пять! - Дверь захлопнулась.
Вот тут уж я "несколько призадумался". Слава богу, что не вошел в эту
милую квартирку. Что было бы, если бы я оказался внутри? Может быть, выйти
оттуда еще труднее, чем войти туда? На фиг, на фиг! И я позорно бежал.
Я, конечно, не рассказал своим ничего. Пусть сами сходят. Еще сочтут за
сумасшедшего, не дай бог. Может быть, я действительно немного того? Я в
срочном порядке поехал к своему однокласснику, Кириллу Борисову, который