"Кейт Вудсток. Поцелуй на ночь " - читать интересную книгу автора

помнил, - красный туман в глазах. Все вокруг окрасилось в розовые, алые и
багровые тона, а потом перекошенные лица бандитов стали стремительно
надвигаться, и написан на этих рожах был животный ужас...
Полиция приехала быстро, потому что до доктора Хокинса преступники
побывали на бензоколонке, находившейся в двух кварталах отсюда, и пытались
ограбить магазин, но там сработала сигнализация. Сам шериф и еще двое
здоровенных ребят-полицейских пытались оттащить Хита от одного из бандитов,
но это им удалось отнюдь не сразу. А еще через пару часов Хитклиффу
Реджинальду Бартону было предъявлено обвинение в непреднамеренном убийстве.
Один из убийц доктора Хокинса, избитый Хитом, умер в тюремной больнице.
Хиту было семнадцать лет, и за него горой встал весь городок, но суд -
это суд, а закон один для всех. К тому же сам Хит подлил масла в собственный
костер, спокойно заявив на суде, что убил эту сволочь совершенно сознательно
и жалеет, что не успел добраться до остальных.
Его временно заключили под стражу, а три дня спустя шериф явился в
камеру Хита вместе с его родителями и предложил на выбор: федеральная тюрьма
на пять лет, либо армейская служба на три года.
Так Хит Бартон стал солдатом.

Он никогда не жалел, что стал причиной смерти человека. Потому что
никогда не считал того человека - человеком. Он убил нелюдь, некое существо,
но никак не подобного себе.
Однако такие вещи никогда не проходят бесследно. Вместе с безымянным
бандитом на залитом кровью доктора Хокинса полу маленькой ветеринарной
аптеки умер еще один человек - юный Хит Бартон. На его место встал другой,
взрослый и жесткий, разом постаревший на десять лет мужчина.
Впрочем, это обстоятельство было совершенно неизвестно курсантам
тренировочного лагеря Чек-Пойнт, младшего брата знаменитого Форт-Браггс,
этой колыбели будущих зеленых беретов. Для трех десятков молодых и по
большей части безбашенных парней, уже обжившихся в казармах, Хит Бартон был
зеленым новичком, салагой, мальчиком на побегушках. В первую же ночь ему
устроили "прописку" - и были страшно разочарованы результатом.
Хит Бартон умело и по-медицински четко вывихнул пару суставов,
расквасил с десяток носов и утихомирился только после внушительного удара
табуретом по голове. Потом был карцер, а потом - вторая попытка
старослужащих расставить все авторитеты по местам. Столь же неудачная, надо
сказать, как и первая.
Через два месяца службы Хит Бартон окончательно обрел независимость,
стал спокойно спать по ночам, не ожидая нападения из темноты, - и армейская
жизнь покатилась по накатанным рельсам.
Он был силен и крепок, как молодой бычок, армейские нагрузки
воспринимал, как силовую гимнастику, показатели у него были одни из лучших,
и в будущем Хиту светили сержантские нашивки, не меньше. Однако сам он к
этому не стремился, да и вообще вел себя довольно безразлично. Что-то важное
в нем застыло, покрылось коркой льда, а возможно - и умерло навсегда. Он
редко улыбался и еще реже злился всерьез. Четко отвечал на заданные вопросы
и никогда не задавал встречных. Не сходился ни с кем близко, но и врагов не
имел. Его уважали за силу и сторонились из-за нелюдимости.

Потом в казарме появился новичок. Джимми Спенсер, вот как его звали, и