"Катерина Врублевская. Первое дело Аполлинарии Авиловой (эпистолярный детектив) " - читать интересную книгу автора

судьбы заброшен из первопрестольной в этот губернский городишко. Только ты,
мой единственный друг, знаешь истинную причину моего появления здесь,
поэтому для тебя не будет сюрпризом узнать, что я познакомился с молодой
вдовой Аполлинарией Лазаревной Авиловой. Произошло это в один из званых
вечеров, которые дает местная львица, мадам Бурчина. Сразу скажу: ничего
хорошего я от этого вечера не ждал. Провинциальные нравы, траченные молью
салопы и полушалки на сопящих в креслах барынях, да подмигивание старичков:
"Ну, милсдарь, не угодно ли в вист по копеечке?". И думалось мне, что так и
проживу здесь отпущенное мне время совершеннейшим монахом, если бы не мадам
Авилова. Начну я свой рассказ с того, что нас с Полиной (вот видишь, я уже
ее так называю, но в моих словах нет ни грана амикошонства - видел бы ты ее
очаровательную улыбку!) пригласили на рождественский бал в институт. Да-да,
здесь есть и институтки. И балы, и надменные лакеи с пригласительными
билетами. Все, как в столице! Только название немного помельче: не Смольный
институт благородных девиц, а просто: N-ский институт.
Итак, все по порядку...
Поначалу хочу описать тебе ее отца, так как этот человек привлек мое
внимание незаурядной внешностью и отменным вкусом. Явившись к Полине с
визитом, я застал Лазаря Петровича Рамзина у дочери, они о чем-то бурно
спорили. И в этот момент удивительно походили друг на друга. Отец ее,
красавец-мужчина, несколько полноват, но стремителен в движениях. Одет
прекрасно, на безымянном пальце левой руки массивный перстень с печаткой.
Принял меня радушно, тотчас прекратив спор, и приказал подать вина и сигар.
Спор у них произошел из-за того, что Лазарь Петрович не мог
присутствовать на балу у своей воспитанницы, так как уезжал на важное
судебное заседание. Приход мой оказался как нельзя кстати; г-н Рамзин тут же
предложил дочери пригласить меня.
Полина возразила, что в институт ни за что не допустят постороннего
мужчину и что ему грех предлагать такое; и неужто он забыл историю с ее
помолвкой? Мне очень захотелось узнать, что же такого произошло в институте
во время помолвки мадам Авиловой, но я промолчал, надеясь, что когда-нибудь
Полина расскажет мне сама.
Адвокат меж тем придумал следующий трюк: он напишет в институт письмо,
что я - кузен его воспитанницы Настеньки; тем самым препятствие устраняется.
Полина спросила:
- Николай Львович, вы согласны быть моим кавалером на рождественском
балу, если мадам фон Лутц не будет против?
Я был в восторге от этого предложения! Куда угодно, лишь бы находиться
рядом с ней, видеть и слышать ее.
- Только учтите, может быть скучно, - Полина сморщила носик.
Вот так, Алеша, через несколько дней я сыграю роль "cousin"[2] на балу
и буду развлекаться, как смогу, глядя на кружащихся институток в пелеринках.
А пока закругляюсь, труба зовет.
Твой друг Николай Сомов.

Глава вторая

Траты и утраты

Счета, предъявленные г-же Авиловой.