"Константин Вронский. Капрал Бонапарта, или Неизвестный Фаддей " - читать интересную книгу автора

сможешь спастись.
- Но ведь сейчас нет никакой войны!
- Все может измениться. И тогда бежать будет слишком поздно.
Дижу спрятал лицо в ладонях.
- Убегая, я думал точно так же, как ты, - глухо произнес он. - Но
теперь-то думаю, что скорее уж выживу, оставшись здесь. И поэтому я остаюсь.
А ты, конечно, волен уходить.
- Вот именно так я и сделаю.
- Все равно ничего у тебя не получится.
Фаддей тяжело вздохнул.
- Это почему же ты так в том уверен?
- Потому что они удвоили караулы. И не только перед казармой, но и у
городских ворот.
- А еще почему?
Дижу попытался приподняться. Деревянный лежак жалобно заскрипел.
Пальцем Рудольф ткнул в сторону окна.
- Потому что на улице стоят чертовски сильные морозы! - выдохнул он. -
Попробуй развести огонь, когда тебя преследуют! А жратва? Ничего не жрать
слишком непросто, дружок. Тебя гонят, как какую-то дичь по сугробам, ты
никогда точно не знаешь, где ты сейчас, потому что нельзя тебе ни с одной
душой человеческой и словом перемолвиться. И в конце концов они изловят
тебя, - со стоном Дижу вновь опустился на лежак.
Фаддей запустил руки в волосы. Ведь правду, правду говорил Дижу! Но как
не попытаться? Попытаться бежать, несмотря на все преграды! Зазорно ему,
русскому человеку, служить проклятому корсиканцу!
Дверь распахнулась.
На пороге лазарета стоял полковой лекарь Бернье. Интересно, что-то он
на хвосте принес? Что будет с ними? С Дижу? С ним самим?
Маленький седовласый лекарь молча подошел к окну, скрестив руки за
спиной, выглянул наружу, демонстративно не обращая внимания на своих
пациентов. Его тщедушная фигурка отразилась в оконном стекле, за которым
жила собственной жизнью морозная зимняя ночь. Лекарь неторопливо стащил с
носа очки и задумчиво погрыз дужку.
- Дижу, - оглушительный бас полкового лекаря так не вязался с его
тщедушной фигуркой. - Вы избавлены от процедуры дальнейшего наказания. Мне
удалось убедить их, что сей показательной казнью они уже добились того, чего
хотели.
Дижу не отвечал. Просто лежал неподвижно и все. Впрочем, Бернье это
нисколько не смутило. Вид у полкового лекаря по-прежнему оставался довольным
сверх всякой меры.
Бернье был единственным нормальным человеком среди казарменной своры.
Он ни словом не упрекнул непокорных новобранцев, просто возился с ними так,
будто они на поле боя поранились, а не на штрафном плацу. А еще он был
единственным, кто обращался к ним на "вы".
И ведь при этом Бернье прекрасно знал, что о нем говорили офицеры. Так
почему же он до сих пор не подал в отставку?
Внезапно Бернье повернулся к своим пациентам и взглянул на Фаддея.
- Какое же вы еще в сущности дитя, Булгарин! - укоризненно покачивая
головой, промолвил он. - Со сколькими уж спинами дезертиров-неудачников я
возился... Но такого пациента, как вы, мне еще не попадалось. Сынок, ты даже