"Константин Вронский. Черная богиня " - читать интересную книгу автора

попалась, так хоть веди себя благоразумно. Вероника замерла. Все тело
налилось отвратительным свинцовым страхом... Розова сидела, задыхаясь от
застрявшего в горле крика.
- Тихо, - раздался над ее ухом жаркий шепот. Кто-то обращался к девушке
на ломаном английском. Вероника насторожилась - ясное дело, этот человек
по-английски не каждый день говорит, но он, очевидно, не суданец. Такого
акцента она еще ни разу не слышала и тем не менее прекрасно понимала каждое
слово. - Не бойся...
- Кто... кто вы? - всхлипнула Вероника. Каждое слово давалось ей
мучительно, паника саднила горло, словно кусочек наждачной бумаги
проглотила.
Савельев и Алик тоже проснулись. Их беспардонно трясли за плечи, и
горе-путешественники спросонья только и могли, что вертеть головами, силясь
понять хоть что-нибудь.
- Выходите. Пожалуйста, - вновь прозвучал все тот же голос. - Вам не
причинят зла...
- Господи, ведь я это предчувствовал! - простонал Шелученко. Он дрожал
всем телом. - Я так и знал, так и знал.
Они безропотно выбрались из палатки. Незнакомцы зажгли факелы, в их
анемичном свете они казались совсем уж жутковатыми - словно существа,
сошедшие на землю с другой звезды. "Фильм "Мумия", черт бы их побрал!" -
подумал Савельев, недоверчиво поглядывая на странных жителей пустыни:
темнокожие люди, а черты лица напоминают европейские. У каждого классически
красивый профиль, точеные ноздри, рты с узкими губами и очень стройные, даже
какие-то ломкие тела. "Правда, ростом они повыше нас будут", - мелькнуло в
голове у Павла. Из глубин памяти почему-то всплыла восхитительная головка
Нефертити, абсурд да и только. Перед ним стояли "родные братья" царицы
Древнего Египта. Лица, словно из темно-коричневого стеатита вырубленные.
- Бред! - прошептал Савельев. - Бредятина! - он успокаивающе обнял
Веронику за плечи, с замиранием сердца ожидая, что же произойдет дальше, и
молча поглядывая на одетых в черные кожи незнакомцев.
Из машины вытащили Ваню Ларина. Заспанный Ванька растерянно вглядывался
в стену черной чешуйчатой кожи. Постепенно его глаза привыкли к темноте, с
которой было не под силу справиться паре факелов.
- Ничего себе, - испуганно присвистнул он. Оказалось, что даже ночной
кошмар не в состоянии заставить его умолкнуть. - Это откуда ж вы взялись, из
какого ларца одинаковы с лица? - и тут Ванька вздрогнул, переменился в лице
и пальцем ткнул в сторону метавшегося в горячке Филиппса. - Больной, -
забормотал он, мешая английские и русские слова. - Человек болеть. Малярия.
Откуда... откуда вы все-таки взялись, черт бы вас побрал?
Запас английских слов был безжалостно исчерпан. И Ларин перешел на
безупречно литературный русский мат.
Высокий, затянутый в кожаную чешую человек взял его за руку.
- Но он же еще жив! - крикнул Ларин Савельеву в отчаянии. - Филиппс еще
жив!
"Атаман" суданской шайки метнул настороженный взгляд в сторону машины.
Крикнул что-то на непонятном, слишком уж замысловатом языке, а великан,
вцепившийся в руку Ларина, проорал нечто неудобоваримое в ответ. Тут
предводитель чешуйчатых вновь подошел к Савельеву.
- Мы не хотим вам зла, - сказал он.