"Константин Вронский. Черная богиня " - читать интересную книгу авторагуб вместе с прерывистым дыханием. Все остальные из пленников старательно
отводили глаза в сторону и молчали. Наконец, Павел устал от томительной тишины. - Ну, и как ты смог добиться всего этого, Леха? - спросил он. - Когда нас выводили из клеток, мы уж думали, все, пришел конец. Наш друг Алик, человек стойкий и до беспредела мужественный, и то чуть не лишился рассудка от страха. - Простите, - оказавшись на земле, Шелученко вновь успокоился. - Я знаю, что вел себя отвратительно. Но тот ужас... я же не хочу умирать... я... Холодов крепко сжал руки Ники. Она горько всхлипнула и прижалась лицом к его груди. Алексей потерянно отвел глаза. За спиной Савельева стоял незнакомец. Бледный, с осунувшимся измученным лицом и запавшими глазами. Светлая бородка уже порядком "проклюнулась" на его подбородке и впалых щеках. - Ах да... - очнулся Павел от столбняка. - Совсем забыл! Это - наш пятый мушкетер: Брет Филиппc собственной персоной. Переводчик. Гид. В пустыне его прихватил приступ малярии. А жрецы Мерое спасли ему жизнь. Брет Филиппc подошел к Холодову, пожал новому знакомцу руку и улыбнулся. - Спасибо, - лаконично проронил он. И все. Кто живет в Судане, здорово теряет в эмоциях. И мало чему удивляется. - У этих ребят в "домашней аптечке" есть действительно удивительные лекарства, - улыбнулся Савельев. - Они Филиппса дня за два на ноги дух захватывает. Послушай только! "Бальзам Луны", "Кровь Солнца", "Жидкая тень ночи" и так далее и тому подобное. Надо по возвращении нашим Брынцаловым подсказать - им-то, делягам, романтики как раз и не хватает... Фу, вот ведь язва... вечно надо всем и вся издевается. И никто ведь не видит тихую боль в Пашкином сердце. Только он, Холодов, знает, как умирала его самая последняя надежда на счастье. Без шанса на спасение. - Ну, что, резать будем или пусть живет? - горько поинтересовался Павел. И голос дрогнул. - Может быть... - Алексей ласково погладил Нику по голове и обнял. Она съежилась в его объятиях, словно маленькая, насмерть перепуганная девочка. Все ее мужество, вся сила, невероятная сила, были смыты потоком слез. - То есть как это "может быть"? - Савельев в ужасе глянул на бывшего однокурсника. - Неужели Мин-Ра... неоперабелен? - Не думаю. Хотя рентгена-то здесь нет. Тю-тю. - Так чего ты боишься, Леш? А ведь ты боишься... - Форс-мажорных обстоятельств, Паш. Должен же я убедиться для начала, что буду оперировать в... "стерильной" обстановке. - Могу поклясться, что - да! Мы сейчас живем за несколько тысячелетий до Рождества Христова, но у Домбоно и его жрецов очень даже современное операционное отделение. - Я еще посмотрю, какое оно современное. - Холодов! - Павел вмиг посерьезнел. - Даже если тебе не предоставят никакой операционной... ты должен оперировать! - Знаю. Но ты же понимаешь, что сын Солнца должен в результате начать |
|
|