"Константин Вронский. Черная богиня " - читать интересную книгу автора

как и во всем прочем мире! Вы подслушивали!
- Я слышу и вижу все.
- Что ж, таково преимущество богов. Но мне-то, врачу, важно знать, что
ваш сын зачат и рожден нормальным образом, по-человечески, так сказать. Что
он не какая-то там капелька солнца, как его наверняка представляют
доверчивому народу!
- Да что вы хотите, в конце концов? - презрительно поинтересовалась
Сикиника.
И маска куда-то пропала с лица богини. Даже пальцы и то вдруг ожили,
побежали по обшитому золотыми нитями платью. "Э-э, да она нервничает, -
ухмыльнулся Холодов. - Ага, богиня, да ты такая же женщина, как и все
остальные Евины дочки".
- Я хочу больше знать о вас.
- Больше? Да вы вообще ничего не знаете! - ее пальцы становились все
беспокойнее, а глаза, переливавшиеся то пронзительно-зеленым, то черным
светом в зависимости от того, как падали блики ламп, яростно сверкнули.
"Не перегибай палку, - приказал себе Холодов. - Ты и так здорово достал
их. Завтра она будет разговорчивее... и с каждым днем будет становиться все
приветливее и приветливее... Она оттает под пламенем страха за сына. Я ведь
не сразу же оперировать его буду... Сначала надо посмотреть, что там
Савельев называет местной "операционной", в каких условиях придется
работать, насколько велик риск. Нет, мне даже жаль этого Домбоно, ведь
доведу его до белого каления, беднягу".
- Ваше предложение освободить пленников, если операция будет удачной,
все еще остается в силе? - спросил он наконец.
- Я никогда не нарушаю данного слова! - гордо вскинулась Сикиника.
- И мы действительно вернемся в наш мир?
- Да.
- Все?
- Все, - Сикиника пристально глянула на него. "Нет, все-таки у нее
зеленые глаза, - улыбнулся Холодов. - Зеленые, как изумруды". - А вы...
любите ту белокурую женщину?
- Она - моя невеста, царица. Именно ей вы должны быть благодарны...
Если бы не она, меня бы здесь не было. И никто бы не смог прооперировать
вашего сына, - он подошел к трону. Холодов не знал, следят ли за ними,
подслушивают ли. Вроде бы никто не мешал их разговору. Теперь он мог
рассматривать Сикинику вблизи, приходя во все больший восторг. Черты лица
богини были просто само совершенство. Их взгляды встретились, высекая искры,
словно клинки скрестились.
И Алексей не выдержал. Не выдержал взгляда Сикиники... Опустил голову и
закусил губу в досаде на себя. "Все это неспроста, - испуганно подумал он. -
Царица, богиня, мать, тайная возлюбленная и кто ты там еще... не сходи с
ума, пожалуйста! Я всего лишь врач, всего лишь лекарь и более никто! Я Нику
люблю и буду бороться со всеми, кто способен разрушить мою любовь. Сикиника,
все это напрасно! Черт побери, знаю я такие взгляды! Женщина глазками и
поцеловать способна... она взглядом и отдаться может... Сикиника, это -
безумие!"
- У меня есть еще одно условие! - нарочно грубо выпалил он. Прекрасно
понимая, что именно сейчас причинит страшную боль женщине, не богине. Он
делал это принципиально. - Я требую, чтобы со стены были срочно сняты