"Нет больше слез" - читать интересную книгу автора (Ховард Линда)

Глава 13

Вместо того чтобы поехать домой, Рип поймал такси и отправился в клинику. Он воспользовался парковочной карточкой, чтобы заехать на стоянку для врачей, и попросил таксиста подождать. Вышел, осмотрел припаркованные машины и не был удивлен, не найдя свою. Скорее, он был разочарован, но не удивлен. Он прикрепил бейджик со своим именем и зашел в отделение неотложной помощи.

- У вас зарегистрирована Фелиция Д'Анжело? – поинтересовался у дежурного приемного отделения, который проверил данные по компьютеру.

- Нет, сер. У нас есть Рамон Д'Анжело, но не Фелиция.

Чтобы удостовериться окончательно, Рип попросил водителя подкинуть его в другую клинику, где у них с Сюзанной были особые привилегии, и задал тот же вопрос. На стоянке его машины не было, а Фелиция не появлялась в клинике.

Он чертовски надеялся, что Сюзанна окажется дома, когда он доберется туда, и что поддельный документ и ее история были лишь частью неудачного плана свести Миллу и Галлахера в одном месте. Несмотря ни на что, он все еще надеялся.

Но когда подъехал к дому, увидел, что свет в окнах не горит. Заплатив таксисту внушительные чаевые, потащился по аллейке к парадной двери и открыл ее. Автоматически отключил сигнализацию, зажег свет.

Интересно, что придумает Сюзанна в оправдание, когда объявится дома и где она?! И, черт возьми, что ему теперь делать?

Тру, вероятно, еще не уселся в свою машину, он, наверное, слышал ее крик. Это мысль замаячила в голове в тот момент, когда Милла старалась вдохнуть через сдавленное горло. Это был настоящий кошмар: ты снова и снова пытаешься закричать, но не можешь. Все, что получалось – лишь слабый хрип, но эти хрипы тут же сдерживались сильной рукой, зажавшей ей рот, а крепкое мускулистое тело прижало ее к стене.

- Тише, - послышался приглушенный голос. – Не ори. Это всего лишь я.

Всего лишь я? Даже осознание того, что это Диас, ничуть не приуменьшило ее панику. Сердце вырывалось из груди, причиняя боль. Она даже была благодарна за то, что он пригвоздил ее к стене, потому что собственные ноги уже не держали Миллу.

Она почувствовала, что он отклонился в сторону, услышала щелчок, когда он включил лампу: мягкий свет залил холл. Снаружи послышался звук заведенного двигателя и шуршание шин – Тру уехал.

Диас убрал руку. Лицо не выражало никаких эмоций, а глаза смотрели равнодушно:

- У тебя что-то есть с Галлахером?

Она ударила его. Оттолкнула его руку, схватила сумочку и вмазала ему по лицу.

- Черт тебя подери, ты напугал меня до смерти! – заорала Милла, слезы испуга и последующего за ним облегчения покатились по щекам. Дрожа, она сползла в кресло возле журнального столика, одновременно пытаясь нащупать салфетку в сумочке.

Диас больше не выглядел отрешенным, его сбило с толку внезапное нападение и то, что он позволил себя ударить. Она и сама не могла поверить не только в то, что потеряла над собой контроль, но и в то, что он просто стоял, а не отмахнулся от ударов или не толкнул ее на пол. Милла открыла рот, чтобы извиниться, но вместо этого опять шлепнула его по колену.

- Черт, - вырвалось у нее, когда слезы снова хлынули из глаз. Она вытерла их салфеткой. Вероятно, у нее потек макияж – ей хотелось снова стукнуть его.

Он опустился рядом так, что их глаза оказалась на одном уровне.

- Я не хотел, извини, - Диас потянулся к ней и взял за руку так, как будто подобный жест был для него редкостью, и он не понимал, что с этим делать. Его пальцы были сильные и горячие, ладонь шершавая; он держал ее руку в своей, разминая костяшки большим пальцем.

- Ты в порядке?

- Ты имеешь в виду, придет ли когда-нибудь в норму мое сердцебиение? – огрызнулась Милла и внезапно разразилась смехом. Ослабев от выброса адреналина, она была не в состоянии подняться, поэтому просто оперлась об стену и хихикала, пока вытирала лицо.

Произошло невероятное. Уголки его рта приподнялись в улыбке.

Она была настолько изумлена улыбкой Диаса, что прекратила смеяться, и уставилась на него. Едва ее сердце начало успокаиваться, как опять бешено застучало и в этот раз явно не от страха. Диас, сжимающий ее ладонь, улыбающийся, сейчас, когда ей стоило бы кричать, так как теперь она в еще больше опасности, чем была до недавно.

- Что? – удивился он, сбитый с толку ее горящим взглядом.

- Ты улыбаешься.

Выглядело все так, будто он снял маску и позволил увидеть его за той пустотой, которую обычно демонстрировал окружающему миру. Удивление, смущение, беспокойство, изумление – все отразилось на его лице за последнюю минуту. Единственное, чего она больше всего опасалась увидеть, - это желание, поэтому высвободила руку и начала приводить себя в порядок: убрала волосы с лица, оправила юбку, вытерла под глазами потекшую тушь.

- Я улыбаюсь, - подтвердил он, будто не понимая, как такая мелочь может удивлять.

- Как часто?

- Черт, я не веду записи. Еще я смеюсь.

- И в этом году?

Он собирался уже ответить, но обдумав заново, пожал плечами:

- Ну, может и не в этом.

Уголки рта опять приподнялись в изумлении:

- Ты ударила меня своей сумочкой.

- Мне жаль, - она извинилась. – Я была дико напугана и потеряла контроль. Было больно?

- Смеешься, что ли?

- Да нет. То есть, ведь я же стукнула тебя по голове.

- Это были женские шлепки.

И то верно. Ее охватило отчаяние. Она так долго убеждала себя, пытаясь настроиться на воинственный лад, чтобы контролировать подобные ситуации, а вместо того, чтобы правильно себя повести, она непроизвольно отреагировала совершенно по-женски. Если бы это случилось, скажем, при Павине, она уже была бы мертва.

Он все еще сидел напротив нее, так близко, что исходящее от его тела тепло согревало ее голые ноги. Короткие черные волосы разметались беспорядочными прядями, будто он провел по влажным волосам рукой. Первый раз за все время, с тех пор как они встретились, он был начисто выбрит, хотя и одет в привычную для себя одежду – футболка, джинсы и черные ботинки. Свет от лампы подчеркивал строгие черты мужественного лица, делал глаза еще более глубоко посаженными, а жесткую линию рта мягче, полнее.

Милла с трудом скрывала внутреннюю дрожь. Продолжала надеяться, что физическое влечение к нему, по большому счету, всего лишь воображение, подпитанное его убийственным обаянием. Женщины всегда мечтают об опасных мужчинах, а в реальной жизни предпочитают обычного симпатичного парня.

Но эти мечты были реальны, и пришлось стиснусь кулаки, чтобы не протянуть к нему руку и не коснуться его губ. Диас не был плохим мальчиком, он был опасным мужчиной, и она будет стараться помнить отличие между этими понятиями. Он определенно не на стороне добра.

Они сейчас одни в доме, изолированы в этом маленьком освещенном пространстве. Милла знала, стоит ей только раздвинуть ноги и он тут же окажется между них. С его стороны ни попыток, ни даже намека не было на то, что он думает про это, но она была уверена – он не откажется. Он удовлетворит ее и исчезнет, случайный секс для него значит не более чем глоток воды для утоления жажды.

Поэтому она осталась сидеть в кресле, сжав ноги вместе. Она отказывалась быть девочкой на один раз, несмотря на свое собственное желание.

- Галлахер целовал тебя, - заявил Диас, давая понять, что наблюдал за ними из окна. Теперь, она заметила, что его лицо переменилось, теряя недавнее выражение и превращаясь в привычную каменную маску.

- Я этого не хотела, - почему-то ей важно было объяснить это Диасу. - Он предлагает мне встречаться с ним, настаивает, но я отказываюсь.

- Ты провела с ним вечер?

- Я ужинала с друзьями, а Тру подошел к нашему столику. Друзья – врачи, подругу срочно вызвали в больницу. Она взяла их машину, Тру подбросил меня домой, а Рип вызвал такси.

Диас молчал, обдумывая ее слова, затем покачал головой:

- Я не стану помогать тебе, пока ты не будешь держаться от него подальше.

Этот ультиматум ее не разозлил – она полностью была согласна:

- Хорошо.

- Так просто?

- Так просто. Ты знаешь его, не так ли?

- Мы пересекались.

А вот Тру, когда она спрашивала его о Диасе, ничего подобного не говорил. Наоборот, сделал вид, что копает на него информацию. По его словам, она была бы в большей безопасности, если бы никогда не пересекалась с Диасом, но даже если и так, она самостоятельно принимала решения и использовала любые возможности. Пытаясь держать ее подальше от Диаса, он тем самым препятствовал поискам необходимой информации.

- Ты нашел Павина?

- Ищу. У меня уже есть зацепка. Он может не показываться на глаза месяц или около того, тем не мене, с тех пор, как он получил сообщение, я разыскиваю его.

Любой здравомыслящий человек скрывался бы дольше, например, всю свою жизнь.

- Тогда что ты здесь делаешь, раз у тебя нет новостей?

- Сказать, что накопал кое-что интересное для тебя. Один из информаторов знал некую бандитскую группировку, похищавшую детей десять лет назад.

Она замерла, легкий холодок пробежал от головы вниз по позвоночнику.

В груди все как будто сжалось, не давая дышать.

- Что он рассказал? – пробормотала она, задыхаясь.

- Дела проворачивали с наивысшим профессионализмом. Детей перевозили через границу на небольшом частном самолете, а не в багажнике автомобиля.

Несколько долгих минут Милла не могла отдышаться, с трудом ловила ртом воздух. Самолет! Ее мучили кошмары, в которых она видела Джастина, засунутого в багажник, как какой-то хлам, и умирающего от жары.

- Это не значит, что те же люди похитили твоего ребенка, - предупредил он. – Но период совпадает, и они действовали на территории Южной Чиуауа и Чоаиула. Здесь в Техасе у них был свой человек, который подделывал свидетельства о рождении, чтобы детей можно было усыновить законным путем.

- Свидетельства о рождении. – Получается, этот человек работал в окружном суде или в больнице. Так как Джастин родился в Мексике и вся документация велась там, она точно не знала, как было сделано свидетельство о рождении, у нее даже мысли не было это проверять.

- Сейчас все по-другому, - прочитал он ее мысли. – Все компьютеризировано. И свидетельства о рождении можно получить из любого штата.

- Я в курсе. – Документы про усыновление носили конфиденциальный характер, если биологические родители не распоряжались иначе. И это было серьезным препятствием. Да и найти заметное отклонение в уровне рождаемости определенного округа едва ли удастся, так как количество дополнительно выданных свидетельств о рождении будет, вероятнее, около нескольких сотен, а не тысяч. В округе с крупными городами и постоянной миграцией населения, эти дополнительные свидетельства вообще незаметны. Но, в свою очередь, крупные города уже были компьютеризованны десять лет назад, промелькнуло у нее в голове. Небольшой округ, с ограниченным бюджетом, который не позволяет компьютеризировать документацию, наилучший выбор для таких махинаций. Она озвучила свои предположения Диасу, и тот кивнул.

- Что будем делать дальше?

- Свидетельства о рождения, выданные большим количеством, чем обычно. Сколько младенцев может родиться в небольшом округе за один день или за одну неделю? Даже за один месяц? Если общее количество в какие-то месяца будет заметно превышать среднемесячное, будем копать глубже.

Диас молчал, а Милла ждала, пока он закончит свой мыслительный процесс. Наконец-то он взглянул на нее:

- Предположительно, те контрабандисты свернули дела после аварии самолета.

Милла оцепенела, когда ее призрачная надежда превратилась в очередной кошмар.

- Когда?

- Приблизительно десять лет назад. Все на борту погибли, в том числе и шестеро детей.

После его ухода Милла еще долго сидела, тупо уставившись на свои руки. Жизнь не может быть так жестока, Боже, ну не может быть – так долго искать, подойти так близко – и вдруг, все потерять. Она понимала, что Джастин необязательно был именно на том самолете, что, возможно, другая бандитская группировка похитила его. Но теперь была вероятность иного ночного кошмара, с которым ей придется жить, - ужасный финал жизни маленьких невинных созданий.

Может, она никогда не найдет своего ребенка, даже если продолжит поиски. Но она отыщет виновных в этом людей - нет, не людей, монстров – и покончит с ними, даже, если это будет последнее, что она сделает в своей жизни. Что-то в ней изменилось - она больше не хотела прощать только лишь в обмен на информацию о своем ребенке, о других похищенных детях. Она хотела правосудия, жаждала мести.