"Е.Войскунский, И.Лукодьянов. Сумерки на планете Бюр" - читать интересную книгу автора

Абориген отодвинул камень, прикрывавший часть стены, и взглянул на
Новикова. Тот подошел, ожидая увидеть за камнем какой-нибудь новый лаз, но
ничего такого там не было.
Новиков попробовал передвинуть камень на место и убедился, что это ему
не под силу. "Странно, - подумал он, - как же этот мохнатый тюлень запросто
ворочает такую тяжесть?" Абориген все стоял у стены, прежде прикрытой
камнем, и Новиков, нагнувшись, пригляделся. Стена как стена, ничего
особенного. Он посветил фонариком. Нет, тут есть что-то.
На гладком, как бы отшлифованном участке стены были вразброс
нацарапаны значки - кружочки и угольнички.
- Подумаешь, - проворчал Новиков, - на Земле есть пещеры с рисунками
первобытных людей - почище, чем эти закорючки.
Вдруг он уловил нечто знакомое в расположении значков, нечто очень
знакомое. Конечно, вот схема звездного неба планеты Бюр. В центре,
по-видимому, Альфа Верблюда, вокруг нее нацарапаны кружочки, обозначающие
планеты.
Новиков перевел удивленный взгляд на аборигена. Мохнатый астроном
заполоскал ноздрями. С неожиданной для его упитанного тела поспешностью он
задвинул камнем карту звездного неба и забился в темный угол пещеры.
Новиков оглянулся и увидел, как мимо прошмыгнули серые тени. Он вышел из
закоулка. Быстро шла группа гладких аборигенов.
"Что-то они мечутся, - подумал Новиков, - бегают взад-вперед, как
муравьи в растревоженном муравейнике".
Он попытался объясниться знаками с мохнатым астрономом, вылезшим из
своего закутка, - безуспешно.
- Эх ты, - с досадой сказал Новиков, - ученый муж! Вот смотри-ка.
Он принялся набрасывать карандашом на стене фигуру человека в
скафандре и заметил, что острие карандаша слабо светится, прикасаясь к
стене. Абориген, не мигая, смотрел на рисунок. Но, видно, у него на уме
была одна астрономия.
Он снова отодвинул камень, ткнул трехпалой рукой в один из
нацарапанных на карте кружков и сделал короткий жест, будто хотел стереть
кружок, а другой рукой указал на свою пряжку.
Видя, что толку от астронома не добиться, Новиков повернулся к нему
спиной и опять пустился на поиски Резницкого. Он сорвал голос, окликая
Сергея Сергеевича, и не мог понять, почему тот не отвечает. Рация
скафандра, что ли, испортилась у него? Гонимый страшной тревогой, Новиков
метался по подземелью.
В каком-то дальнем коридоре он набрел на гладкого аборигена, который
стоял у стены и поглаживал по голове зверька, зажатого под мышкой.
Невозмутимая его физиономия и праздный вид вызвали вдруг у Новикова ярость.
- Ты, быдло! - выкрикнул он неожиданно всплывшее в памяти слово из
какого-то исторического романа. - Кошковладелец! А ну, говори, куда вы его
запрятали!
Он понимал, что не дождется ответа, что гладкий и не слышит его вовсе,
но продолжал кричать, давая выход накопившемуся раздражению. Он потрясал
кулаком перед ноздрями "кошковладельца" и с трудом удерживался от искушения
двинуть его как следует. Стена вдруг разъехалась за спиной гладкого, из
светового пятна выскользнула один за другим еще четверо или пятеро гладких
аборигенов. Они вылезли не на крик, пот, просто отправлялись куда-то по