"Е.Войскунский, И.Лукодъянов. И увидел остальное" - читать интересную книгу автора

осмеяли наш анализатор,- сказал Новиков, быстро счищая с банана кожуру.
- Володя говорит неправильно, - ответил Резницкий. - Я не осмеял.
Просто не вижу смысла в таком приборе. Ваша затея напоминает мне эпизод из
одной книги. Жаль, нет ее под рукой. В общем один тип рисуется перед дамой,
хочет показать образованность и, между прочим, заявляет; в коже у человека
есть микроскопические железки с электрическими токами. Если вы встретитесь
с особью, чьи токи параллельны вашим, то вот вам и любовь. Что-то в этом
роде.
- Здорово! - Новиков засмеялся.
- А что за книга? - спросил Володя.
- Это у Чехова. В сущности, вы делаете то же самое - только
кожно-гальванический рефлекс заменили современными микромодулями.
- А по-моему, - сказал Володя, - прибор все-таки но лишен смысла.
- Приборы, приборы... - Резницкий горько усмехнулся. - Человек,
окружив себя куполом техносферы, все больше порывает с природой. Не потому
ли природа не желает отдать ему те инстинктивные знания, которыми так щедро
одарила низшие существа? Вернуть надо утраченные инстинкты, вот что скажу я
вам.
- Все-таки, - возразил Володя, - странно вы говорите, Сергей Сергеич.
Без этой самой техносферы человек беззащитен перед природой. Ваш возврат к
природе - это что же... конец цивилизации?
Резницкий поморщился.
- Только не надо меня пугать, - мягко попросил он. - Договоримся
сразу, что цивилизация - процесс необратимый. Я говорю всего лишь об одном
из ее направлений. Благоустраивая планету, создавая наилучшие условия для
духовной и физической жизни, человечество не заботилось и не заботится о
сохранении некоторых инстинктов. Чрезвычайно важных инстинктов. Мы
перестаем доверять самим себе. К чему, когда есть приборы? - Резницкий
навел на Володю обличительный палец. - Да что далеко ходить? Вот вы затеяли
приборчик, которому хотите передоверить одну из величайших человеческих
эмоций. Вы хотите взвесить, измерить и препарировать саму любовь!
Он даже задохнулся от негодования.
- Может, вы и правы, Сергей Сергеич, но ведь человеческий мозг в роли
анализатора эмоций не очень-то надежная штука. Сколько ошибок, сколько
несчастий...
- Да пусть ошибаются! - вскричал Резницкий. - Оставьте роду
человеческому хоть это! Что это, к дьяволу, за жизнь без единой ошибки,
вроде ответа первого ученика! Вы докатитесь до того, что предоставите
приборам определять, где добро и где зло. Без позволения прибора вы пальцем
не пошевельнете для спасения погибающего!
- Ну, это уж слишком, Сергей Сергеич, - сказал Новиков.
- Пожалуй, - согласился Резницкий. - Я сознательно преувеличиваю,
чтобы вы поняли, к чему можно прийти, если не спохватиться вовремя.
Он потянулся к панели над столом, ткнул пальцем в одну кнопку, в
другую - засветился экран, на нем возник безрадостный лунный ландшафт.
Потом на экране поплыли коридоры и отсеки лунного городка - мастерские,
обсерватория, пустой салон, по которому слонялся робот-пылесос, затем
возник склад, забитый ящиками, и тут Резницкий остановил изображение.
Новиков невольно усмехнулся, глядя, как он манипулирует рукоятками и
разглядывает ящики со всех сторон.