"Евгений Войскунский, Исай Лукодьянов. Прощание на берегу" - читать интересную книгу автора

то только и знаешь книжки читать да рыбу удить со своим Филиппом. Ну,
ступай. Осторожно, не разбей посуду. - И когда мальчик, схватив поднос с
тарелками и стаканами, умчался в кухню, Михаил тихо сказал жене: - Ася, я
хочу тебя попросить... Мне кажется, не следует задавать ему никаких
вопросов.
- Почему это? - Ася так и вскинулась, плетеное кресло заскрипело под ее
полным телом. - Что он за птица такая? Ты говорил, ему за семьдесят, а он
выглядит как твой ровесник,
- Ну, Ася, это не резон, чтобы плохо к нему относиться.
- Пускай не резон. Не только не люблю, когда человек напускает на себя
таинственность.
- Ничего он не напускает. Ты слышала, ему нужно завершить какую-то
работу.
- Вот что я скажу тебе, Михаил. Пусть он лучше делает свои опыты в другом
месте. Мало ли - взорвется у него что-нибудь или, чего доброго, дом
подожжет... Я попрошу у нас в курортном управлении путевку для него в один
из пансионатов...
- Нет, - сказал Михаил решительно, и она удивленно на него посмотрела. -
Нет, Ася, он будет жить у нас сколько захочет. Он родной брат покойной мамы.
Кроме нас, у него совсем нет родных,
- Как хочешь. - Ася поднялась и щеточкой смахнула крошки со скатерти на
подносик. - Как хочешь, Миша, Но мне это не нравится.
В темное небо с шипением взлетела ракета и высыпала прямо в ковш Большой
Медведицы пригоршню зеленых и белых огоньков. И тут же понеслась новая
ракета, и еще, и еще. В небе закрутились красные спирали, и пошел
разноцветный звездный дождь.
Михаил вспомни", что не полил сегодня фруктовые деревья. Он спустился в
сад и направился в хозяйственную пристройку за поливным шлангом. Свернув за
угол дома, Михаил остановился в тени черешни.
Платонов стоял в темном комнате перед открытым окном. Сполохи ракет
освещали его лицо, обращенное к небу. На этом словно бы окаменевшем лице
резко были прочерчены жесткие складки, идущие от крыльев носа к уголкам
твердых губ, и углубление на крутом подбородке. Лицо было спокойно, но
Михаилу почудилась в нем какая-то безмерная усталость - такое выражение
бывает у людей, которые уже ничего не ждут.
Михаил сделал шаг назад, ракушки скрипнули у него под ногой, и тут
Платонов увидел его.
Увидел и улыбнулся.
- Большое гуляние в Кара-Буруне, - сказал он.
- Да, - сказал Михаил. - У нас всегда так отмечают выпуск
бальнеологического техникума.

Вот уже две недели, как Платонов жил в доме своего племянника Михаила
Левицкого. Он вставал с рассветом и будил Игоря, спавшего в саду на
раскладушке. Они выпивали по стакану холодного молока и уходили в горы,
Михаил и Ася в это время еще досматривали последние сны.
Платонов надевал для утренних прогулок новые коричневые ботинки на желтой
подошве, а мальчику давал такие же ботинки, но изрядно поношенные. Игорю они
были несколько велики, и он надевал три пары носков, чтобы ноги не
болтались, и стоически терпел неудобства тяжелого снаряжения.