"Гора Маккензи" - читать интересную книгу автора (Ховард Линда)

Глава 8

Мэри бросила влажную одежду Вульфа в сушилку и приготовила поздний завтрак. Оба молчали. Несмотря на желание держать себя в руках, Мэри не удавалось отрешиться от воспоминаний об ужасных секундах, когда она беспомощно вырывалась из рук сумасшедшего. Нет сомнений, насильник – ненормальный. Что бы она ни делала, о чем бы ни думала, вспышки воспоминаний, как подлые удары в спину, возвращали на минуту-другую в кошмар нападения, пока ей не удавалось вернуть самообладание и отодвинуть воспоминания подальше.

Вульф наблюдал за Мэри, догадываясь о ее чувствах по тому, как маленькое женское тело снова и снова напрягалось и медленно расслаблялось. Он и сам жил в окружении вспышек памяти о Вьетнаме и о тюрьме, знал, как они действуют, и чего это стоит. Отнести бы ее снова на кровать, оградить объятьями. Но пока она новичок и не готова к новому любовному поединку. Когда она привыкнет… Легкая улыбка тронула мужские губы, едва он подумал о долгих часах и разных позах.

Но сначала необходимо найти человека, который нападал на женщин.

Достав сухую одежду, Вульф оделся и повел Мэри к задней двери. Дождь превратился в морось, сильно промокнуть они не успеют.

– Пойдем со мной к сараю, – сказал он, беря ее за руку.

– Зачем?

– Хочу тебе кое-что показать.

– Я была в сарае. Там нет ничего интересного.

– Сегодня есть. Тебе должно понравиться.

– Хорошо.

Они поспешили к старому сараю – темному, мокрому и холодному. Пылинки щекотали нос.

– Ничего не видно. Слишком темно!

– Здесь достаточно светло. Проходи.

Все еще держа Мэри за руку, он вел ее в стойло. В стене не хватало нескольких досок, и через отверстие проникал тусклый свет. После темноты в центре сарая, у стены оказалось светлее.

– Что там?

– Загляни в угол под кормушку.

Мэри наклонилась. В куче пыльной соломы, на старом полотенце она разглядела лежащего на боку Вудроу, рядом с животом которого копошились четыре маленьких, похожих на крысят, создания.

Она резко выпрямилась.

– Вудроу стал отцом!

– Нет. Вудроу стал матерью.

– Матерью?!

Она уставилась на кота, который бросил на нее загадочный взгляд, и начал облизывать котят.

– Меня уверяли, что Вудроу – это он, а на самом деле – она?!

– Похоже. Разве ты сама не проверяла?

Мэри бросила на него серьезный взгляд.

– У меня нет привычки рассматривать половые органы животных.

– Только мои, да?

Она покраснела, но не стала отрицать.

Руки Вульфа скользнули вокруг ее талии и притянули для неспешного, теплого поцелуя. Мэри вздохнула и расслабилась рядом с ним, затем, пока его губы ласкали ее рот, обхватила руками за шею. Близость большого, сильного тела позволяла чувствовать безопасность и спокойствие. Пока ее обнимают сильные руки, ничто не сможет причинить ей вред.

– Мне пора домой, – сказал он, отрываясь от теплых губ. – Джо сделает все, что в его силах, но без моей помощи он не сможет закончить необходимую работу на ранчо.

Мэри думала, что сможет справиться, но при мысли о том, чтобы остаться одной, ее охватила паника. Она быстро взяла себя в руки и освободила его шею.

– Хорошо.

На языке вертелся вопрос, когда она его увидит, но слова остались несказанными. Странно, их отношения стали очень близкими, но чувствовала она себя неуверенно. Позволив ему так приблизиться, позволив познать ее тело, Мэри стала уязвимой. Такая близость даже пугала.

– Не забудь про куртку, – сказал Вульф, когда они покидали сарай.

– Моя куртка осталась дома.

– Я имел в виду – захвати с собой. Ты едешь со мной.

Мэри бросила на него быстрый взгляд, затем опустила глаза.

– Когда-то мне придется остаться одной, – спокойно сказала она.

– Но не сегодня. Сходи за курткой.

С ветровкой в руках Мэри залезла в пикап, чувствуя себя так, словно казнь отложили. Возможно, до конца дня она сможет перебороть свои страхи.

Когда они подъехали, Джо вышел из сарая и вскоре оказался у двери пикапа со стороны пассажира. Едва Мэри открыла дверь, как он снял ее с подножки и крепко обнял.

– Как вы?

Молодой голос звучал хрипло.

Она обняла его в ответ.

– Он меня не обидел. Только напугал.

Через ее голову Джо посмотрел на отца и увидел холод и сдерживаемый гнев в темных глазах, которые задержались на маленькой женщине. Кем бы ни был тот человек, который посмел причинить ей боль, он заплатит с лихвой. Джо кипел от страшного гнева, но он знал, что чувства Вульфа еще сильнее. Их глаза встретились, и Вульф слегка покачал головой, прося не углубляться в детали. Мэри нужно расслабиться, а не вспоминать лишний раз о нападении.

Вульф подошел, обнял ее за плечи, и развернул ее лицом к конюшне.

– Как насчет помощи по хозяйству?

Глаза Мэри просияли.

– С удовольствием. Всегда мечтала посмотреть на ранчо изнутри.

По пути к конюшням он машинально подстроился под ее недлинный шаг.

– Это не совсем ранчо. У нас есть небольшое стадо, в основном лошади, которых мы обучаем, и несколько бычков на мясо для личных нужд.

– Чему вы их обучаете?

– Мы обучаем лошадей для работы со стадом. В основном квартерхорсов[5]. Я объезжаю и тренирую лошадей для пастухов, но иногда, для души, берусь за чистокровных.

– Разве у владельцев чистокровных лошадей нет собственных тренеров?

Он пожал плечами.

– Некоторые лошади обучаются труднее других. Чего стоит дорогущая лошадь, если никто не может к ней подойти?

Вульф не уточнил, но Мэри поняла, что он берет лошадей, от которых отказывались остальные тренеры.

Длинное здание конюшни уходило направо от сарая. Когда они вошли вовнутрь, Мэри вдохнула богатые земные ароматы лошадей, кожи, навоза, зерна и сена. Длинные атласные шеи поднимались над дверями стойл, вокруг раздавалось любопытное ржание. Мэри никогда не подходила так близко к лошадям, но совершенно не боялась. Она шла вдоль стойл, лаская и поглаживая животных, разговаривая с ними.

– Все эти лошади – квартерхорсы?

– Нет. Конь в следующем стойле – канадской породы, киттингхорс[6]. Это специализация, а не порода. Его хозяин владеет ранчо в соседнем округе. В последнем стойле – американская верховая[7] для жены владельца крупного ранчо в Монтане. Эта лошадь будет подарком на ее день рождения в июле. Все остальные – квартерхорсы.

Все они еще очень молодые и игривые, как дети. Вульф угощал лошадей, разговаривая низким, спокойным голосом, успокаивая их, как расшалившихся подростков. Весь день Мэри провела с Вульфом и Джо в конюшнях, наблюдая за бесконечными делами по чистке, кормлению, проверке копыт. К вечеру дождь прекратился, и Вульф поработал с двумя молодыми лошадьми в небольшом загоне за конюшнями, постепенно приручая их к упряжи и седлу. Он не поднимал голоса, не терял терпения, даже когда капризная молодая лошадь уклонялась каждый раз, когда Вульф пытался поднять седло ей на спину. Просто успокаивал и уговаривал жеребенка попробовать еще раз. До окончания дня молодые лошади спокойно гуляли по загону, как будто они годами ходили под седлом.

Мэри была в восторге и от его низкого, бархатного голоса, и от того, как сильные руки держали молодых животных, одновременно обучая и успокаивая. То же самое он делал с ней, и эти руки волновали ее все сильнее. Мэри задрожала от воспоминаний, ее груди напряглись.

– Никогда не видел такого волшебника как отец, – тихо сказал Джо. – Я хорошо умею ладить с лошадьми, но даже рядом не стоял с его умением. Не было еще лошади, которую он не смог бы успокоить. Пару лет назад нам привели жеребца. Коня забрали из стада, но он был настолько норовистым, что ни один тренер не мог его укротить. Отец отвел его в стойло и оставил в покое, но изо дня в день клал кусочки сахара, яблоки или морковь сверху на дверь стойла и стоял рядом, пока жеребец хорошенько его не рассмотрит. Потом он уходил, а конь забирал лакомство. Жеребец начал следить глазами и фыркать, если отец не торопился положить в привычное место что-то вкусненькое. Затем отец перестал уходить, и Звонку, так звали коня, пришлось подходить к двери за лакомством на глазах у отца. Затем, чтобы получить удовольствие, он должен был взять еду из рук. Отец давал коню только морковь, пока не убедился, что пальцы не пострадают. Наконец Звонок начал высовывать голову из стойла и обнюхивать рубашку отца, как ищущий леденец ребенок. Отец ухаживал и баловал Звонка, который очень любил, когда его чистят, постепенно приручил его к седлу и начал ездить верхом. Я работал с ним после отца. Конь, вероятно, решил, что нет нужды бороться все время.

Одна из наших кобыл была в охоте, и отец позвонил хозяину Звонка, чтобы узнать не хотел бы он попробовать случить Звонка с нашей кобылой. Парень дал добро, Звонок показал себя настоящим джентльменом, и все были счастливы. Хозяин получил драгоценного жеребца укрощенным и обученным, а мы, кроме хороших денег, заимели великолепного жеребенка от покрытой Звонком кобылы.

Мэри только моргала, когда Джо говорил о "кобыле в охоте", “случке”, "покрытии".

Она откашлялась и сказала:

– Вульф просто замечательный, – и еще раз прочистила горло.

Кожа Мэри стала чувствительной и горячей. Она не могла отвести глаз от Вульфа – высокого, широкоплечего. Когда он наклонялся, в темных волосах вспыхивали солнечные блики.

– Пока вы здесь, может нам позаниматься сегодня после работы, раз уж я пропустил занятия в пятницу вечером, – предложил Джо, прерывая ее мысли.

Не хотелось вспоминать, почему не было занятий в пятницу, о долгих часах в ожидании посадят ли Вульфа в тюрьму или отпустят. Сегодняшний день стал кратким оазисом спокойствия, почти нормальным, но пройдет немало времени, прежде чем округ вернется к привычной жизни. Была изнасилована молодая девушка, и на следующий день Мэри подверглась нападению. Люди разгневаны, обеспокоены, смотрят на соседей с подозрением. Боже помоги тому незнакомцу, который окажется поблизости, по крайней мере, пока не поймают виновного!

Под колесами зашелестел гравий, и Джо оставил работу, чтобы посмотреть, кого принесло на гору Маккензи. Через секунду он вернулся с Клеем Армстронгом. Повторялась прошлая пятница. Сердце Мэри дало сбой. Не собирался ли Клей на сей раз арестовать Вульфа?

– Мэри, – Клей кивнул и коснулся края шляпы. – Как у вас дела?

– Спасибо, хорошо, – твердо ответила она.

– Я надеялся найти вас здесь. Вы в состоянии еще раз поговорить со мной?

Вульф снял рабочие перчатки и подошел поближе. Его взгляд стал жестким.

– Она все рассказала вам еще вчера.

– Иногда люди вспоминают подробности после того, как пройдет шок.

Поскольку Вульф явно собирался потребовать от Клея убраться с его земли, Мэри повернулась и дотронулась до его руки.

– Не нужно… Я хорошо себя чувствую.

Она обманывала, и Вульф это знал, но выражение лица молодой женщины явно говорило, что она не отступит. С некоторым изумлением Вульф смотрел, как его котенок, в конце концов, частично вернул уверенность в себе. Только нельзя позволить Клею разговаривать с ней один на один. Вульф посмотрел на Джо.

– Займись лошадью. Я иду с Мэри.

– В этом нет необходимости, – сказал Клей.

– Не для меня.

Между двумя крупными мужчинами Мэри почувствовала себя карликом. По дороге к дому она подумала, что очень скоро такая защита вызвала бы у нее удушье. Улыбка коснулась ее губ.

Вероятно, Клей чувствовал обязанность защищать ее и от нападения, и от Вульфа, который, в свою очередь, был настроен защищать ее ото всех. Интересно, что подумает Клей, если узнает, что защита от Вульфа ей не нужна. Тетя Ардит сказала бы, что Вульф воспользовался неопытностью девушки, но Мэри искренне надеялась, что он снова это сделает. Скоро.

Вульф поймал ее уклончивый взгляд и напрягся, почувствовав женский интерес и теплоту. Черт побери, разве она не догадывается о его реакции и о том, как это смущает? Внизу живота уже чувствовалось напряжение. Нет, вряд ли догадывается. Несмотря на утренние любовные ласки, Мэри все еще совершенно неопытна и в сексе, и в том, какое впечатление производит на него. Вульф пошел быстрее. Лучше поскорее присесть.

Когда они вошли в кухню, Мэри занялась кофе так естественно, как в собственном доме, подчеркивая специально для Клея, что они с Вульфом – пара. Горожанам пора привыкать к новому положению дел.

– Давайте начнем сначала, – сказал Клей.

Мэри на мгновение замерла, затем продолжила спокойно отмерять кофе в кофеварку.

– Я купила в магазине Херста новые сапоги и направилась к своему автомобилю. Мои сапоги! Я их бросила! Вы не видели? Может их кто подобрал?

– Я их видел, но не знаю, что с ними случилось потом. Разузнаю у людей.

– Наверное, он стоял сбоку от магазина, иначе бы я его заметила на другой стороне улицы. Он схватил меня сзади и зажал рукой рот, так сильно запрокинув назад голову, что я вообще не могла пошевелиться. Потом он потащил меня в переулок. Я освободила одну руку и попыталась расцарапать его лицо, но не получилось из-за лыжной маски. Потом он сильно ударил меня по голове кулаком и я… ничего не помню до того момента, когда он бросил меня на землю. Я продолжала царапаться, возможно, дотянулась до руки, потому что он снова меня ударил. Тогда я укусила его за руку, но не знаю до крови или нет.

Кто-то закричал, он вскочил и убежал. Когда вставал, уперся рукой в землю прямо перед моим лицом. Рукав был синим, рука вся покрыта веснушками. Много веснушек. Потом появились вы.

Мэри замолчала и подошла к кухонному окну, повернувшись к сидящим за столом мужчинам спиной. Поэтому она не видела убийственного взгляда и стиснутых кулаков Вульфа. Но Клей заметил, и его это насторожило.

– Это я крикнул. Увидел на земле пакет и подошел поближе посмотреть, что там такое. Затем я услышал странные скребущие звуки из-за угла здания. Когда я его увидел, то крикнул, вытащил оружие и выстрелил над головой, чтобы остановить преступника.

Вульф свирепо прошипел:

– Надо было стрелять прямо в сукиного сына. Это бы его точно остановило.

Сейчас Клей жалел, что не выстрелил в парня. По крайней мере, им бы не пришлось ломать голову над личностью преступника, и горожане чувствовали бы себя спокойнее. Женщины теперь брали с собой оружие, куда бы не шли, даже чтобы вывесить во дворе простиранное белье. Настроение жителей становилось опасным для любого незнакомого человека в округе.

Клей высказал то, что его больше всего беспокоило.

– Никто не заметил незнакомых мужчин. Рат – маленький город, все в округе друг другу более или менее знакомы. Нового человека сразу бы заметили, особенно мужчину с длинными темными волосами.

Улыбка Вульф была не теплее льда.

– Все считают виновным меня.

У окна напрягалась Мэри. Она пыталась не слушать разговор, отгородиться от ужасных воспоминаний. Она не обернулась, но внезапно что-то в беседе за спиной привлекло внимание. Сказанное Вульфом было правдой. Увидев длинные темные волосы нападавшего, Клей должен был немедленно арестовать Вульфа.

Но так хорошо различимые издали длинные темные волосы не сочетались с покрытой веснушками рукой мужчины. Его бледной кожей. Темные волосы никак не подходили. Если только волосы не маскировка. Если цель – бросить подозрение на Вульфа.

Что-то кольнуло в спину, горячая волна сменилась холодной. Насильник не знал, что Вульф подстригся. Но выбор жертвы оставался странным, смысл не угадывался. Почему выбрали ее? Никто бы не поверил, что Вульф напал на единственную женщину в городе, которая его защищала. А она однозначно дала понять, что чувствует к Вульфу. Случайность? В конце концов, не было никакой связи между нею и Кэти Тил, никаких точек соприкосновения. Неужели несчастное стечение обстоятельств?

Все еще не оглядываясь, Мэри спросила:

– Вульф, ты знаком с Кэти Тил? Когда-нибудь говорил с ней?

– Я знаю ее в лицо. Но я никогда не разговариваю с белыми девушками. – Его голос звучал саркастически. – Родителям девушек это не нравится.

– Вы правы, – устало согласился Клей. – Несколько месяцев назад Кэти сказала матери, что вы выглядите лучше любого мужчины в округе, и что она не возражала бы против свидания с Джо, если бы он был постарше. Весь город слышал это, и с миссис Тил чуть не приключился удар.

Ледяная волна снова прокатилась по спине Мэри. Связь была – Вульф. Возможность совпадения оставалась, но все выглядело слишком подозрительным.

Она переплела пальцы и повернулась к мужчинам лицом.

– Что если кто-то специально пытается скомпрометировать Вульфа?

Лицо Вульфа стало совершенно белым. Клей выглядел потрясенным.

– Проклятье, – пробормотал он. – Почему вы так думаете?

– Длинные темные волосы – скорее всего парик. Рука того мужчины вся была в веснушках, а кожа – очень светлая.

Вульф вскочил на ноги, и хотя Мэри знала, что ей нечего бояться, испугавшись выражения его глаз, она шагнула назад. Он ничего не сказал, не было смысла. И раньше Мэри видела Вульфа сердитым, но в этот раз все было по-другому. Он был в ярости, в ледяной ярости, но держал себя в руках. Именно это ее и пугало.

– Извините, но не складывается, – сказал Клей. – Какая-то бессмыслица. Все понимают, что Вульф ни за что не нападет на вас – единственного человека в городе, который его поддержал с самого начала, когда остальные …

– Даже не плюнули бы, если бы я горел заживо, – закончил Вульф.

– Именно, – не стал отрицать очевидное Клей.

Кофе был готов, и Мэри наполнила три кружки. Молча, задумчиво они потягивали горячий напиток, перебирая в уме разные варианты, пробуя свести концы с концами. Что-то в этой истории не сходилось, если только преступник не выбрал Мэри и Кэти наугад и не использовал для маскировки черный парик по чистому совпадению.

Все в Мэри противилось признать совпадения случайными. Кто-то преднамеренно пытался бросить тень на Вульфа. Но почему жертвой выбрали ее?

Наказывать Вульфа, напав на человека, который его защищал?

Слабая гипотеза без тени доказательства. Вульф жил здесь много лет, и ничего подобного не происходило, хотя его присутствие сыпало соль на раны совести города. Горожане его не любили, а он не позволял им забывать о себе. Однако все жили в состоянии молчаливого перемирия.

Что же спровоцировало насилие?

Внезапный приступ боли грозил перерасти в серьезную головную боль, поэтому Мэри помассировала виски. Головные боли редко ее беспокоили, поэтому она предположила, что виновато излишнее напряжение. Надо взять себя в руки. Она никогда не была нервной дамочкой и не собиралась ею становиться.

Клей вздохнул и отодвинул пустую чашку.

– Спасибо за кофе. Я собираюсь закончить предварительный отчет к завтрашнему дню. Куда лучше принести бумаги вам на подпись: в школу или домой?

– На работу, конечно.

– Конечно, – пробормотал Вульф и нахмурился.

Мэри упрямо подняла подбородок. Она не видела причины чувствовать и вести себя как инвалид.

Клей вскоре уехал. Джо вернулся из конюшни, чтобы помочь приготовить обед. Втроем они себя чувствовали комфортно, слаженно работая, как будто делали это многие годы. Один раз Джо подмигнул, и Мэри покраснела. Не трудно было понять выражение этих старо-молодых глаз: понимание и насмешливое одобрение. Он просто предположил, что они с Вульфом стали близки, так как отец провел ночь в ее доме и это подсказывал здравый смысл? Или что-то в ней не так? Неужели горожане посмотрят на нее и сразу все поймут?

Рука Вульфа изогнулась вокруг ее талии. Мэри замерла без движения с кастрюлей в руках, нахмурилась и покраснела. Румянец подсказал о ее мыслях, и знакомое ощущение заставило его напрячься, пока пальцы не сдавили ребра молодой женщины. Синие глаза серьезно встретили его взгляд. В них проскользнуло понимание, веки полузакрылись, пряча явно различимое желание.

Джо высвободил кастрюлю из ее бесчувственных пальцев.

– Пойду посмотрю кино, – объявил он.

Мэри резко повернула голову, вырываясь из чувственного колдовства, которое Вульф с легкостью сплел вокруг нее.

– Нет! Ты забыл об уроке?

– Время ждет. Завтра будет другой вечер.

– Время ждет, а вот академия ждать не будет. Ты же не считаешь дело решенным только потому, что сенатор Аллард собирается дать рекомендацию. Нельзя расслабиться даже на минуту.

Вульф убрал руку.

– Она права, сын. Ты не можешь позволить себе отступить.

Ему оставалось ждать. Просто ждать.

Только в десятом часу Мэри закрыла книгу, по которой она занималась с Джо, и потянулась.

– Не пора отвести меня домой? – спросила она Вульфа, подавляя зевок.

День выдался богатым на события.

– Почему бы тебе не остаться здесь?

Его лицо ничего не выражало, слова походили больше на приказ, чем на предложение.

– Я не могу это сделать!

– Почему? Я провел с тобой прошлую ночь.

– Это другое.

– Почему?

– Я была расстроена.

– Твоя кровать слишком маленькая. Моя больше.

– Пойду я спать, – сказал Джо и выскользнул из кухни.

– Обязательно было говорить это в его присутствии? – раздраженно спросила Мэри.

– Он и так знал. Помнишь, я предупреждал его, что не вернусь?

Она успокоилась, в глазах снова появилось теплое выражение.

– Не хочу возвращаться, но и не могу остаться на ночь. Мне нужно утром на работу.

– Никто не подумает плохо, если ты не пойдешь.

– Я подумаю.

У нее опять появилось упрямое, решительное выражение.

Вульф поднялся.

– Хорошо. Я отвезу тебя домой. – Он вошел в спальню и через несколько минут появился с дорожной бритвой в руке и сменой одежды на плече. Кратко стукнув в дверь Джо, Вульф произнес: – Буду дома утром.

Дверь открылась. Босой и без рубашки Джо явно собирался принять душ.

– Ладно. Ты сам подбросишь ее к школе или хочешь, чтобы это сделал я?

– Не нужно меня отвозить на работу, – прервала их Мэри.

– Думаю, ты, – ответил Вульф сыну. – Баф привезет утром несколько лошадей, к тому времени я должен быть здесь. Ты подбросишь ее к школе, а я заберу днем.

– Я поеду на своей машине, и вы меня не остановите!

– Ладно. Тогда поедешь в сопровождении эскорта. – Вульф пересек комнату и взял ее за руку. – Готова?

Понимая, что он все для себя решил и что ничего не изменить, Мэри пошла за ним к пикапу. Ночной воздух стал холодным, но большое тело излучало жар, и она придвинулась поближе. Как только они оказались в машине, Вульф сжал ее в руках и наклонил голову. Мэри открыла под его нажимом губы и утопила пальцы в темных густых волосах. Теплый вкус его рта, удовольствие от крепких объятий, давление твердой мускулистой груди на ее грудь вводило в транс сильнее любых наркотиков. Если бы он уложил ее на сиденье и взял прямо в машине, она бы не стала возражать.

Когда он отодвинулся, тело Мэри пульсировало. Она молчала всю дорогу с горы домой, вспоминая об утренних ласках и мечтая о повторении. В голове крутилась одна мысль: вот что значит быть женщиной!

Вудроу терпеливо ждал на заднем крыльце. Пока Мэри кормила его – ее! – Вульф принял душ и побрился. Борода у него росла не очень сильно, но двухдневная щетина сделала подбородок черным и колючим. Лицо Мэри немного горело после поцелуев. Глубоко внутри почти болезненно зашевелилось ожидание, когда по лестнице она поднималась наверх.

Вульф вошел в спальню и молча стоял, пока она не почувствовала его присутствие и не обернулась.

– Душ в твоем распоряжении.

Он уже был раздет и возбужден. После душа темные волосы блестели в свете лампы, капельки воды запутались в темных завитках на груди. Напряжение в ее теле стало остро-болезненным.

Приняв душ, она впервые побрызгала духами в точках, где бился пульс. Ни разу в жизни Мэри не покупала себе духи, но к счастью один из ее студентов в Саванне подарил флакончик на Рождество. Аромат был сладким и экзотическим.

Она открыла дверь ванной, ахнула и отступила назад. Вульф ждал ее в дверном проеме. Прищуренные, напряженные глаза окинули ее с ног до головы. Она смело сбросила длинную ночную рубашку. Под его настойчивым взглядом глубокая внутренняя дрожь усилилась. Большие ладони легли на груди и немного приподняли их, чтобы они стали округлыми. Соски напряглись еще до первых круговых движений больших пальцев его рук. Мэри не двигалась, учащенно и неглубоко дыша, наполовину прикрыв глаза. Она просто принимала удовольствие, которое дарили мужские руки.

Глаза Вульфа превратились в узкие черные щели.

– Я хотел сделать это с первого дня, когда нашел тебя на дороге, – нашептывал он. – Такое прекрасное миниатюрное тело под таким уродливым платьем. Я мечтал снять одежду и увидеть тебя обнаженной.

Жар в глазах и в голосе Вульфа заставил ее задрожать и качнуться навстречу. Выведя ее из ванной в темную комнату, он взял ее за талию и оторвал от пола. Мэри вспомнила, что последует за этим движением, и застонала даже раньше, чем его рот накрыл сосок. Он настойчиво втягивал вершинку груди. Молодая женщина выгнулась навстречу, потом развела ноги и обхватила ими бедра Вульфа. Он застонал, не в силах ждать дольше. Если он прямо сейчас не войдет в нее, то сойдет с ума. Вульф приподнял ее бедра и начал погружаться.

Мэри вздрогнула и замерла, чувствуя, как он медленно входит в нее. Это было даже приятнее прежнего. Внутренние мускулы мягко сжимались и раздвигались, приспосабливаясь к его вторжению, посылая волны удовольствия по всему телу. Дыхание сбилось. Желание творило свое волшебство с ее телом, заставляя сжиматься одни мышцы и расслабляться другие, делая их тугими и эластичными, пока она шла ему навстречу, а затем отступала. От легких неглубоких движений оба дышали с трудом. Вульф немного переместился и прислонился спиной к стене. Она сделала это еще раз, и еще. Передвинув руки под ее ягодицы, Вульф взял инициативу на себя. Мэри чувствовала, что ее кожа горит огнем и настолько чувствительна, что на бедрах чувствовался каждый палец Вульфа, на грудях – упругие волосы мужской груди и небольшие камешки сосков, на животе – твердая стена его мышц и жесткие волосы паха. А глубоко в себе она чувствовала его мужскую силу.

Мэри выгнулась и забилась в судорогах наслаждения. Вульф боролся с собой, не желая заканчивать так скоро, и поддерживал ее, пока она не успокаивалась. Не снимая ее ноги со своей талии, Вульф понес Мэри в спальню и осторожно уложил на кровать.

Она вздохнула.

– Ты не…?

– Еще нет, – ответил он и начал настойчиво двигаться.

Мэри не хотела, чтобы это заканчивалось. Она с удовольствием принимала его толчки, качала его в колыбели своего тела, а после того, как из его горла вырвался громкий стон, и мощные волны завершения потрясли сильное тело, обнимала тяжело навалившееся тело. Только бы он не ушел и не оставил ее опустошенной снова. Всю свою жизнь она провела как бы в заточении «пристойной неосведомленности», пока не встретила Вульфа и не начала жить по-настоящему. За несколько коротких месяцев он настолько стал центром ее жизни, что прошедшие годы подернулись дымкой забвения.

Он попытался собраться с силами и освободить ее от тяжести своего тела. Мэри стиснула ноги вокруг него. Вульф крякнул.

– Дорогая, дай мне подняться. Я слишком тяжелый для тебя.

– Совсем нет, – прошептала она и поцеловала его в шею.

– Я вдвое тяжелее тебя. Ты хоть сто фунтов весишь?

– Конечно, – обижено ответила она. Она весила целых сто пять фунтов.

– Тогда не намного больше. Я вешу двести, и на фут выше тебя. Если засну сверху, то ты задохнешься.

Он действительно засыпал на ходу. Мэри провела рукой по его спине до самого низа.

– Пусть все так и останется.

Он мягко толкнулся нее.

– Вот так?

– Да, – выдохнула она.

Он остался сверху, но чуть сдвинулся и переместил часть веса на бок.

– Так лучше?

Получилось просто замечательно. Можно спокойно дышать, и он близко, даже еще в ней. Вульф мгновенно заснул, положение понравилось обоим. Мэри улыбалась в темноте, продолжая обнимать любимого.

Неприятные мысли вторглись без приглашения. Кто-то намеренно бросал тень на Вульфа, пытался снова засадить его в тюрьму. Вульф в тюрьме? Мысль об этом казалась невероятной и страшной. Она достаточно узнала его, чтобы понять одно – он никогда и никому не позволит снова лишить себя свободы.

Мэри хотела спасти его, спрятать в своих объятиях, встать стеной между ним и опасностью. Боже, как же это вышло? Все жили в относительном спокойствии и мире! Что стало причиной беды?

Внезапно Мэри поняла, и ужас почти лишил ее возможности дышать. Причина в ней!

Пока Маккензи жили изгоями, наказанными за их происхождение и прошлое Вульфа, все было спокойно. И вот в городе появилась она – белая женщина, которая встала на защиту Вульфа и Джо, вместо того чтобы присоединиться к горожанам. Именно она помогла Джо достичь того, что удавалось очень немногим. Люди начали говорить, что поступление Джо Маккензи в академию – большая честь для всего города. Кэти Тил назвала Вульфа самым впечатляющим мужчиной в округе. Границы между городом и семьей Маккензи начали стираться. Кто-то с гниющей раной ненависти оказался не в состоянии это вынести.

И причина – она, Мэри. Если что-то случится с Вульфом, то это будет только ее виной.