"Никита Воронов, Дмитрий Петров. Огненный лис " - читать интересную книгу автора

покойников в землю.
Хан молчал, и Петр вынужден был продолжить:
- Выполни просьбу... Похорони русичей, как по нашей вере подобает!
Куря презрительно искривил уголки губ:
- Печенегам не пристало копаться в песке в угоду чужим богам.
- Мои люди сделают это! Только позволь.
Кочевник окинул взглядом место недавней сечи. Воины-победители
торопливо грузили на лошадей и воловьи повозки добычу, не брезгуя даже
одеждой, стянутой с мертвецов. К небу потянулись первые клубы черного дыма -
некоторые, уже разграбленные суда облизывали яростные язычки пламени.
- Позволяю. Но если кого не успеете до свету схоронить - спустим тела в
Днепр. И еще... Всех, взятых в полон живыми, дарю тебе!
Хан печенегов сбросил в подставленный кем-то из воинов мешок
отрубленную голову, вытер о гриву коня окровавленную ладонь и не слушая слов
благодарности, вскочил в седло.
Вскоре, впрочем, выяснилось, что щедрость Кури вовсе не стоило считать
черезмерной. Пленных оказалось всего пятеро: русичи и богато одетый болгарин
со множеством свежих ран.
- Кто таков? - Тронул плетью Петр соотечественника.
- Христианской веры я, служил воеводой у князя Левши, - разлепил
окровавленные губы болгарин. - Имя мое - Дмитрий.
- Что же, хвала князю твоему! Храбрым был воином, и погиб с честью... А
ты-то, воевода, почто уцелел?
- Моей вины в том нет! - Вскинулся пленник. - Кабы не привалил меня
конь вражеский, не стоял бы я перед тобой в бесчестии.
Петр обернулся к своим ратникам:
- Как взяли воеводу?
Ответил тот, что стоял ближе:
- Правду молвит. Бился достойно, и неверных положил вокруг себя
множество. Сотника Петка разрубил мечом, да нечаянно задел и коня его. Тот и
упал замертво, придавив воеводу брюхом!
Петр кивнул:
- Отведите его в мой шатер, да омойте раны. Русичей - накормить, и
держать под стражей при обозе! И не к тому, что сбежать могут, а дабы
печенеги не порезали... После решу, как с ними быть.
Но вышло так, что принять решение о дальнейшей судьбе пленников ему не
довелось. Выразив сострадание к павшим воинам Святослава, Петр навлек на
себя подозрения хитрого, жадного и осторожного печенежского хана.
Дождавшись ночи Куря поднял и бросил на разбитый чуть поодаль лагерь
недавних союзников лучшую часть своего степного войска.
- Убейте всех! Всех перережьте, до единого! - Командовал он хмельным от
кумыса и крови всадникам, наблюдая, как один за другим загораются болгарские
шатры.
Сонные дружинники Петра были заколоты и перерублены в первые же минуты
вероломного нападения. Сам посланник императора Цимисхия, бодрствовавший во
всенощной молитве о душах убиенных христиан, чудом сумел отступить к центру
лагеря.
Откинув полог своего шатра, он успел только крикнуть знатному пленнику:
- Вставай Дмитрий, воевода Левшов! Решилась судьба твоя...
И тут же болгарину пришлось с маху рубануть набежавшего из темноты