"Любовь Воронкова, Константин Воронков. Рожок зовет Богатыря " - читать интересную книгу автора

Но вдруг он вспомнил, как тонула сегодня Светлана в потоке. Светлана
кричит в ужасе, просит подать руку, помочь, а Толя лезет все дальше, пес
выше... и даже не оглядывается на крик... Нет, он не останется с Толей!
Ничего не сказав, Антон круто повернулся и побежал за Сергеем. А ни
Сергея, ни девчат уже не видно, только папоротники вздрагивают и качаются на
невидимой тропе.
- Ребята! Ребята! Ну куда же вы? - жалобно закричал Толя.
Дикая тоска сжала ему сердце, как только он увидел, что остается один.
Один в тайге! Да ни за что, ни за что!
- Ребята! Подождите!.. Подождите! - кричал он, бросившись догонять
ребят.
- Остановимся? - спросила Катя.
- Нет, - ответил Сергей. - Сам отстал, сам и догонит.
Толя вскоре догнал их. У него были длинные ноги, и бегал он легко. Но
он был глубоко оскорблен и обижен.
- В беде товарища бросать, да? - упрекнул он, задыхаясь от гнева. - Как
рыбу есть - так вы! А тут уж и подождать не могут!
- А ты тоже Антоновы ягоды ел! - не оглядываясь, ответила ему Светлана.
Сережа шел молча, сосредоточенно. Один неверный шаг - и потеряешь
тропу. И тогда уж совсем неизвестно, что будет. Опять ночь в тайге. А ни
хлеба, ни воды. Надо идти, во что бы то ни стало идти, пока хоть искоса,
хоть скупо, но все-таки еще светит солнце. А зайдет солнце - исчезнет тропа.
- Что же тогда-то? - невольно спросил он вслух у самого себя.
Катя услышала этот тревожный вопрос:
- А что, Сергей?
- Если солнце сядет?
- А чего же?.. - неожиданно подал голос Антон. - Ляжем на тропу и...
эта... будем утра дожидаться...
- Иди сюда! - с необычной глубокой лаской в голосе позвал его Сережа. -
Давай меняться будем. Впереди идти трудно. Пусть сзади девчонки идут.
Антон, гордый таким признанием, растолкал девочек и пошел впереди. Вот
вам "Телятина"! Ничего, с "Телятиной" не пропадешь!
Бывает, что никуда не спешишь, а солнце стоит и стоит на небе. Иногда
ждешь вечера, так солнце особенно упрямо не хочет сползать с неба. А сейчас,
когда так нужно, чтобы солнышко еще посветило хоть лишний часик, хоть
полчасика, - так нет, оно уходит, уходит и гаснет неудержимо.
- Вроде так и придется, как Антон сказал, - глухо произнес Сережа: -
ложиться на тропу, и все...
- Ну и что ж? Ну и ляжем! - мужественно отозвалась Катя.
- Ну и ляжем, - послышался не менее мужественный голос Светланы.
Лишь Толя молчал. Он так устал, что было все равно. Ему уже не
верилось, что они когда-нибудь смогут выбраться из тайги. Нет! У нее нет
края, из нее нет выхода. На какой-то миг заговорило было самолюбие, когда
Сережа позвал Антона вперед. Но Толя тут же мысленно махнул рукой - пускай
геройствуют. Сзади идти гораздо легче.
Становилось все темнее и темнее. Зеленые теин, пересекавшие тропу,
начали сливаться. Лишь кое-где в вершинах еще тлело солнце. Будто последние
угольки в костре. Но вот и они погасли, и сумрак властно вступил в тайгу.
- Все! - безнадежно сказал Толя.
И столько было тоски в его голосе, что всем стало не по себе.