"Любовь Воронкова, Константин Воронков. Рожок зовет Богатыря " - читать интересную книгу автора

Светлана зябко повела плечами. Сейчас бы чаю горячего, вчерашнего
лимонника - хоть один глоток!
- Антон! - крикнула она. - Теленкин! Телятина!
Антон спал. Светлана подошла к нему и вытащила ранец из-под его головы.
Антон проснулся, удивленно поглядел на Светлану, схватил ранец, сунул его
под голову и снова заснул.
- Нет, врешь! - закричала Светлана. - Уж я тебя разбужу! Вот сейчас
возьму головешку да подпалю тебе пятки! Слышишь?
Антон не слышал.
- Я головешку беру, слышишь?
Светлана подошла к костру и увидела, что если бы и захотела выполнить
свою угрозу, то не смогла бы - костер погас. Она с новой энергией принялась
тормошить Антона:
- Антошка-картошка, телятина недожаренная! Вставай, разжигай костер!
Ну!
В голосе ее послышались слезы досады. Но Антон спал. Ругая Антона,
Светлана принялась накладывать сучья в костер. Она старалась делать все так
же, как делали вчера ребята. У нее ничего не получалось: костер
разваливался. Светлана готова была бросить все, но хотелось горячего чаю.
Так хотелось чаю, что она опять торопливо, закусив губу, взялась укладывать
сучья. Ну вот, кажется, получается...
В Сережином пиджачке, в кармане, нашлись спички. Светлана подошла к
березе.
- Дай мне, пожалуйста, бересты, береза! - вежливо поклонилась ей
Светлана. - Мне, видишь ли, надо разжечь костер!
И запела полузабытые, но очень любимые стихи из "Гайаваты":
Дай коры мне, о береза,
Желтой дай коры, береза!
Светлана оторвала большой кусок бересты.
- Спасибо тебе, береза!
Разжечь костер! Да, это не так просто - разжечь костер тому, кто умеет
зажигать только примус или керосинку. Костер-то, пожалуй, еще и не захочет
гореть!
Но костер загорелся. Светлана заботливо очистила канавку, окружавшую
костер, - она помнила, как вчера начала дымиться и тлеть трава. Костер
хорошо разгорелся. И Светлана этому так обрадовалась, что принялась плясать
около него, прихлопывая в ладоши:
Кто в тайге разжег костер?
Это я сама!
Кто такой зажег костер?
Это я сама!
Ну, уж если она разожгла костер, то, может, и чай вскипятить сумеет?
Светлана сняла с жердочки туфли, сушившиеся всю ночь над огнем. Но это
уже были не туфли, а какие-то жесткие, скорченные уродцы - слишком жарко им
было около огня. Кое-как размяв, Светлана надела их, взяла брошенный Сережей
котелок и пошла вниз, к бочажку.
"А вдруг там какие звери?" - подумалось ей.
Но то, что очень страшным казалось ночью, сейчас выглядело совсем
иначе. Солнце светило так ярко, листва так свежо зеленела, бурундуки
перекликались так весело!