"Любовь Воронкова, Константин Воронков. Рожок зовет Богатыря " - читать интересную книгу автора

неправду говорят они все, чтобы не пугать Светлану.
- Светляки не летают, - недоверчиво ответила она. - Светляки сидят на
траве и чуть-чуть светятся. А эти - вон что!
Но Катя успокоила ее.
- Так это где-то не летают, - сказала Катя, - а у нас в тайге сколько
хочешь!
А в тайге уже было полно бесшумных, призрачных огоньков. Они реяли в
черноте ночи, они вились всюду - от земли до вершин деревьев и выше вершин.
Они кружили и в траве и среди спутанных черных ветвей. И уже не разобрать
было, где звезды, где светляки. Не то светляки улетели вверх и там мерцают,
не то звезды спустились в тайгу и бродят, и летают, и вьются среди черных
деревьев.
Катя, все еще смеясь над своим испугом, вскочила на ноги, сняла с
Антона кепку и пошла ловить светлячков. Скоро она вернулась к костру и
показала Светлане, кто их так напугал. Это был маленький серенький жучок с
жесткими крылышками.
- Видишь? - усмехнулся Толя. - Гораздо меньше тебя, так что бояться их
не стоит. Не съедят.
- И как это мы сразу не догадались, что это светляк? - сказала Катя. -
Как будто мы их сроду не видели! Вот чудно получилось!
- Почему не догадались? - лениво ответил Толя. - Я сразу догадался... Я
только на вас удивился. Гляжу - всполошились, задрожали. Умора!
Понемногу ребята успокоились. Они улеглись было прямо на земле, но
Сережа, этот упрямый приставала, заставил всех встать и натаскать еловых
веток. Еловые ветки - лучшая постель в лесу: они пружинят, не мнутся, не
сбиваются в комья и не держат в себе сырости, как листва.
Растянувшись на этой колкой постели, Сережа почувствовал, что он шибко
устал и что сейчас заснет, как камень. Но в это время Светлана заохала и
заныла:
- Ой, колется до чего! Никак я не могу... Ну никак... Сквозь платье...
Колючки железные... Я лучше на земле.
- Нельзя на земле, - сказал Сережа, превозмогая сон, - воспаление
легких получишь.
Он нехотя встал, стащил с себя свой испытанный, сшитый из чертовой кожи
пиджачок и молча кинул его девочкам. Ребята кто как приютились у костра.
- Не заснуть бы всем, - сказал Сережа, - дежурного надо.
- Спите. Я - часовой! - ответил Толя. Он сидел, обхватив руками плечи,
и смотрел в огонь.
- Мама, наверно, не спит... И отец... - прошептала Катя, засыпая.
- Попадет от матери... - пробормотал Антон.
"А мне тоже от тети Надежды..." - уже не в силах что-либо сказать,
подумала Светлана.
Толю мучила дремота, одолевала усталость.
"Не смей спать! Не смей спать! - приказывал он себе. - Еще не хватало!
Часовой не смеет спать на посту!"
Он вставал, похаживал, поправлял костер, опять садился. Но как только
садился, сон охватывал все его тело. Глаза были открыты, но сонные виденья
заволакивали их. Томила тоска по дому, по теплой постели. Мама даже
занавески наплотно закрывает, чтобы солнце не разбудило, она ведь и сама
очень любит поспать утром. А здесь - колючие ветки, дым от костра, с одного