"Любовь Федоровна Воронкова. Снег идет " - читать интересную книгу автора

ПРИКЛЮЧЕНИЕ С КИСЕЛЁМ

Вылезли наверх. Запыхались.
- Давай ещё разок скатимся? - сказала Алёнка.
Но Таня вдруг всплеснула руками:
- Ой! А кисель-то где же?
Горшка с киселём не было. Была только ямка в снегу.
- Лучше бы мы не катались! - всхлипнула Таня.
- Это всё гуси виноваты - сбили нас с дороги! - сказала Алёнка. -
Кабы не сбили, мы бы на гору не пришли...
Упала крупная пушистая снежинка прямо Алёнке на нос. Она подняла
голову - никак, снег начинается?
Подняла голову и вдруг засмеялась:
- Таня, погляди наверх!
Таня поглядела. А наверху, на ракитовой ветке, висит их горшок с
киселём!
- Кто-нибудь шёл мимо по тропочке и нарочно повесил!
Подружки обрадовались, да рано. Нашли свой кисель, а достать не
могут - очень высока ветка. Они стали друг друга подсаживать, но только
кряхтели да падали в снег. Хотели нагнуть ветку - силы не хватило. Ветка
толстая, не гнётся, только иней с неё валится на голову.
- Знаешь что, Таня? - сказала Алёнка. - Пойди в деревню, позови
кого-нибудь... Может, Юрку...
- А ты?
- А я отнесу солому и буду здесь стоять. Буду стеречь.
- Будешь стоять?
- Буду.
- А если замёрзнешь?
- Всё равно буду стоять.
Таня приподняла полы своего синего пальтеца и побежала по тропочке в
деревню.
А Алёнка отнесла в сарай снопы и вернулась под большой ракитовый
куст, на котором висел горшок с киселём.
Небо между тем побелело, потускнело. На сугробах уже не играли острые
огоньки, и лёд на горе уже не сверкал так ярко. А снежинки всё гуще
падали, всё веселей кружились.
Алёнке стало зябко. Снизу, из овражка, начинало подувать, начинало
завихривать. Однако взялась Алёнка стоять, значит, стой!
Но Алёнка ждала недолго. Таня уже шла к ней на выручку, а с ней -
тётка Марья Бубенцова. Тётка Марья шла за водой на реку. Она нагнула
ракитовый куст и сняла горшок с киселём.
- Это скотник дядя Павел повесил, я знаю, - сказала тётка Марья. - Он
в сарай за соломой ходил, увидел ваш узелок да и подшутил над вами!
Таня и Алёнка сразу повеселели. Они опять взяли свой узелок: Таня с
одной стороны, Алёнка - с другой. И пошли в ригу, понесли Таниной матери
овсяный кисель.
Подруги шли, а ветер подгонял их. Он теребил их пальтишки, закидывал
на головы концы платков. Снег стал густым, совсем завесил и небо и землю.
А тут уж и темнеть начало. Сквозь снег и сумерки едва разглядели ригу.
Под навесом риги, за соломенными заслонами, колхозницы мяли лён.