"Андрей Воронин. Могила тамплиера ("Слепой" #35) " - читать интересную книгу авторавозбуждения с ним едва-едва не случилась та самая липкая неприятность, о
которой он только что подумал. Но только как же ее все-таки зовут? - Лена, - неожиданно ответив на его невысказанный вопрос, представилась женщина. - Лена Егорова. Эх ты, Лешка-картошка! - Ах, Лена! - радостно, на все кафе заорал Дубов. - Господи! Лена! Леночка, да как же я тебя не узнал?! Боже мой! Сколько лет, сколько зим! Вот же идиот! Да как же я мог забыть?! Издавая эти бессвязные вопли, он старательно перебирал в памяти имена и лица. "А" класс, сборище сынков и дочек школьных учителей и партийных боссов городского и районного калибра, он помнил едва ли наполовину, и никакой Лены Егоровой среди тех, кого он помнил, хоть убей, не было. Но в данный момент это не имело никакого значения: во-первых, помнил он, как выяснилось, далеко не всех, а только тех, кто по окончании школы остался в родном городе и время от времени попадался ему на глаза. А во-вторых, тему "помню - не помню" уже пора было закрывать. Что, спрашивается, он должен был сказать этой крепкой, как наливное яблочко, и соблазнительной, как смертный грех, телке, которая сама буквально вешалась ему на шею? "Отвяньте, дама, я вас впервые вижу"? Ага, щас, только галоши надену. Излив восторги, Дубов налил себе еще стопочку и выпил - исключительно в лечебных целях, для успокоения расходившихся нервов. При этом обнаружилось, что водка вся вышла (а что такое, если разобраться, сто пятьдесят граммов?), и Леха, поймав пробегавшую мимо официантку, заказал еще, а заодно поинтересовался, когда же, наконец, даме (Лене Егоровой, напомнил он себе) принесут заказанное вино. недовольной миной уплыла куда-то за кулисы, - эх ты, Дубов... Ты же все равно меня не помнишь. Журналист с огорчением отметил про себя, что она вовсе не такая дура, как ему хотелось бы. - Ну ладно, - покаянно понурившись, сказал он. - Ну, прости. Не помню! Ума не приложу, как я мог забыть такую сногсшибательную женщину! - Это как раз объясняется очень просто, - оставив прежний, слегка занозистый тон, тепло, совсем по-домашнему сказала Лена. - Во-первых, я тогда была никакая не женщина и уж никак не сногсшибательная... Гадкий утенок, вот кем я была. Знаешь, я из тех женщин, которым годы идут на пользу... - Я рад, - непроизвольно вырвалось у Дубова. - В смысле, да, ты права. - Спасибо. И потом, на всю жизнь запоминаются обычно те, с кем ты вырос, с кем познакомился еще в детском саду и вместе пошел в первый класс. А я приехала в Псков в восьмом... Дубову показалось, что он что-то такое припоминает, но он не был до конца уверен. - Отец у меня был военный, - продолжала Лена, - литовец из Шяуляя... - Вот не думал, что Егоров - литовская фамилия, - не к месту сострил журналист. - Я взяла фамилию матери. Этот подонок нас бросил. - Извини, - сказал Дубов и за неимением водки все-таки хлебнул пива. "Пиво поверх водки - это я зря, - с запоздалым раскаяньем подумал Леха, одним мощным глотком приканчивая бокал. - Не подумавши я это". |
|
|