"Андрей Воронин. Могила тамплиера ("Слепой" #35) " - читать интересную книгу автора

жалуются. Это три. Поскольку байкер нездешний, искать его не будут. Это
четыре. И, наконец, если искать его все-таки станут и, не дай бог, найдут,
будет лучше, если Шлык станет свидетелем убийства, а не убийцей. Сопляк-то
пьяный, ему даже говорить ничего не придется - сам пырнет, чтоб доказать,
какой он реальный, крутой пацан. Ну и, конечно, управлять ими обоими после
этого станет еще легче. Только намекни: не забывай, мол, братуха, что на
тебе жмурик висит, - и он тебе пятки лизать станет при всем честном
народе...
Мотоциклист остановился в паре метров от них, широко расставив ноги и
по-прежнему держа чехол с гитарой в левой руке. Шлык пока помалкивал;
шестерки, беря пример с вожака, тоже молчали, с нескрываемым и откровенно
корыстным интересом оглядывая чужака с головы до ног.
- Добрый вечер, - поздоровался байкер.
Акцент у него был чудовищный, и прозвучало это почти как "топпрый
феччер". Этот тип был не просто приезжим. Он был прибалт, а прибалты с
некоторых пор стали для россиян не просто иностранцами, а чуть ли не
врагами. Они, сволочи, считают русских оккупантами и ставят памятники
эсэсовцам, так и мы их жалеть не станем. А главное, если гражданин одной из
прибалтийских республик как-нибудь нечаянно пропадет без вести на бескрайних
российских просторах, этим их полицаям нечего даже и мечтать, что наши
русские менты в лепешку расшибутся, чтобы его разыскать. Давайте, уроды,
понюхайте, чем она, независимость ваша, на самом-то деле пахнет...
- Ага - улыбаясь своим мыслям, сказал Шлык. - Добрый. И, что
характерно, с каждой минутой все добрее.
- Хотите выпить? - все с тем же акцентом предложил мотоциклист. - Имею
немного водка, совсем не имею компания. Да? Нет?
С этими словами он правой рукой полез за пазуху и выудил оттуда бутылку
"Абсолюта".
- Браток, - прочувствованно сказал ему Шлык, - ты, я вижу, нерусский.
Так вот, запомни: когда русским предлагают выпить, они не отказываются.
Короче, садись, сейчас мы эту твою шведскую отраву на раз оприходуем.
Это было забавно: человек, которому в ближайшем будущем предстояло
отдать Шлыку и его приятелям все свое имущество и, быть может, даже умереть
от их рук, сам, по собственной инициативе, предлагал им выпить. И главное,
как раз в тот момент, когда они только об этом и думали...
- Значит, да, - перевел произнесенную Шлыком фразу мотоциклист. У него
это прозвучало как "сначчит, та". Наклонившись, он поставил бутылку в центр
заменявшей скатерть газеты. - Это хорошо.
Он осторожно опустил в траву чехол с гитарой и выпрямился.
- Давайте знакомиться, - сказал он. - Я есть Юрис.
- Юрист? - сделав вид, что не расслышал, переспросил один из сопляков и
зашелся идиотским ржанием.
- Нет, не юрист. Юрис. По-вашему будет Юрий, - спокойно, будто и впрямь
думал, что его не расслышали, поправил мотоциклист.
- А я думал, юрист...
- Глохни, Комар, - приказал Шлык. - Это вот Комар, - сказал он
байкеру, - это Мазай, а я - Шлык.
- Шлык, - будто пробуя это непривычное имя на вкус, произнес байкер и
повторил: - Это хорошо. Будет разговор, да?
- О чем базар? - сказал Шлык. - Бухать без душевного разговора - все