"Андрей Воронин. Могила тамплиера ("Слепой" #35) " - читать интересную книгу автора

- Что, хороша?
- Не то слово! Шерон Стоун в двадцать пять лет.
- А что хотела?
- Во-первых, уточнить, соответствует ли опубликованное в Интернете
сообщение о наших находках действительности, или это такая же утка, как
разгадка тайны Святого Грааля. - Аспирант набычился, заметив скользнувшую по
губам собеседника улыбку, и продолжал: - Я так понял, что журнал заказал ей
материал на эту тему. Во всяком случае, она хотела сделать несколько снимков
энклапиона как самой значительной и редкой из находок. Собственно, если бы
Борода... э... Юрий Владимирович не кинулся удовлетворять это ее желание, мы
бы, может, еще неделю не хватились пропажи. С утра планировали начать
расчистку подземелья, так что было бы нам не до энклапиона... Ты куда
звонишь? - насторожился он, увидев, что Глеб достал мобильный телефон.
- На кудыкину гору, - рассеянно ответил Сиверов. - Надо бы узнать, что
за птица эта журналистка и журналистка ли... Алло, добрый вечер. Да, именно
так, - ответил он, секунду помолчав, - не успел приехать, а уже звоню.
Соскучился, ага... А нельзя ли как-нибудь оперативненько узнать, есть ли в
журнале "Вокруг света" такая сотрудница - Антонина Корсак? Отчество
помнишь? - спросил он у Быкова.
Гена в ответ лишь отрицательно помотал головой. Чувствовалось, что
наличие отчеств у красивых молодых женщин он считает досадным анахронизмом,
мешающим теплому, дружескому общению.
- Отчество неизвестно. Выглядит, по словам свидетеля, как Шерон Стоун в
двадцать пять лет. Пардон, как это "кто такая Шерон Стоун"? В общем,
красивая, яркая блондинка с умопомрачительной фигурой. Да, двадцать пять.
- Не меньше тридцати, - торопливо поправил Быков, припомнив, что
журналистское удостоверение Антонины Корсак было выдано десять лет назад. -
А может, и больше.
- Тридцать с хвостиком, - поправился Сиверов, - но выглядит моложе
своих лет. Так точно, крутилась тут, интересовалась цацкой, и прямо в день,
когда обнаружилось ее исчезновение. Вот и я думаю, что странно. Да, спасибо.
Жду.
- Ты думаешь... - начал Быков.
- Я пока ничего не думаю, - сказал Глеб. - Налей-ка мне еще чайку и
расскажи подробнее, как было дело. Я имею в виду, опиши мне этот самый
энклапион, а главное, постарайся припомнить, кому, когда и при каких
обстоятельствах ты про него рассказывал... Кстати, - перебил он себя, - а
сам Осмоловский этого сделать не мог? Или кто-то еще из ваших?
- Чего "этого"? Энклапион прикарманить?
- Да нет, раззвонить о нем по всему городу.
- Ну вот, раззвонить... Нет, вряд ли. И никакой это был не звон.
Секрета из своих находок мы никогда не делали...
- А зря, - вставил Сиверов.
- Почему же? Кому они нужны, наши находки? У нас, в России, археолог
может всю жизнь в земле ковыряться и даже колечка с бирюзой не найти. Кости,
черепки, обломки домашней утвари и инструментов, каменные топоры,
наконечники стрел... Тут вору позариться не на что, отсюда и порядок
хранения находок. Обычно ведь самое ценное, что есть в археологической
экспедиции, - это ее дневник. Ну, и бумажник начальника, сам понимаешь. Так
что скрывать нам, как правило, нечего, и если я говорю, что никто, кроме