"Андрей Воронин. Умереть, чтобы воскреснуть ("Слепой")" - читать интересную книгу автора

глушить не ключом, а кнопками.
Мирон наконец проявил свой характер: затеял спор по поводу разных
консолей и предложил пари.
- Громкость у нас не регулируется? - спросил Слепой.
Давно он не сидел на прослушке. Либо получал выжимки снятой с "жучков"
информации, либо сам добывал ее собственными методами. Если космонавты на
орбитальных станциях и полярники на зимовке больше всего страдают от
невозможности остаться в одиночестве, то главная беда гласных и негласных
сотрудников спецслужб - поток ненужной информации, который приходится
пропускать через себя. Слепой предпочел бы валяться в грязи в ожидании цели,
чем слушать чужую болтовню.
Связка двух машин уже пересекла Кольцевую.
Дважды по дороге сотрудники ГИБДД тормозили "Мицубиси" за явные
нарушения, но оба раза Денис закладывал в права весомые аргументы, и
разбирательство быстро кончалось.
- Там, в квартире, тоже стоят "жучки"? - Слепому приходилось задавать
много вопросов.
- А как же? Они, голубчики, больше нигде по стольку не торчат.
Слепой запомнил съезд с шоссе, первый поворот, второй. Озаряя сосновый
бор, заходящее солнце превращало прямые стволы в медные колонны,
разукрашенные мелкой насечкой. Глеб не мог позволить себе отвлечься на эту
красоту, неумолчная болтовня портила пейзаж. Патлатый Каланцов со своим
птичьим клювом криво улыбался: вам еще долго предстоит это бесплатное
удовольствие.

Глава 7

На арендованной посольством даче Коломийцев поздравил их с успехом. Он
не сказал "с завершением операции". Операция "Оазис" могла считаться
завершенной только по возвращении исполнителей в Россию.
- Записал для вас первые отклики.
Он прокрутил записанное на видео короткое информационное сообщение.
Набеленное лицо дикторши с подрисованными бровями под эмблемой катарского
телеканала в верхнем уголке. На "картинке" струя из шланга поливает
дымящиеся остатки внедорожника. Вид с другой точки: Яндарбиева укладывают на
носилки и вносят в машину скорой помощи, на тротуаре видны сбежавшиеся на
звук взрыва мальчишки.
- Доигрался, ублюдок, - Пашутинский покрутил головой, с хрустом
разминая шею.
- Пока еще о смерти не объявили, - сказал Коломийцев. - Без сознания,
положение критическое.
- Да подохнет он, уже подох. Я-то знаю, что ставил и куда.
- А пацан его? - спросил Веденеев.
- Вроде ничего, в рубашке родился.
- Спрашивается, какого черта ты, сволочь, держал при себе семью? -
вслух обратился Пашутинский к Зелимхану, которого сам же считал скорее
мертвым, чем живым. - Думал, ты здесь в безопасности? Неужели мозгов не
хватало понять, что мы до тебя дотянемся?
- До всех дотянемся, - пробормотал Коломийцев. - И до этого рыжего,
которого англичане отказались выдавать.