"А.Воронин. Марафон со смертью" - читать интересную книгу автора

что наговорит ему эта пенсионерка.
- Сергей Антонович, я по важному делу. Меня зовут Пелагея Брониславовна
Кашицкая, - посчитала нужным сначала представиться женщина. - Я являюсь
опекуном своего племянника, Виталия Корабельникова...
- Корабельникова? - при звуках этой фамилии лицо Антоненко будто
оживилось. Заметно было, что он что-то старательно пытается вспомнить.
- Да. Он был отправлен из детского дома с группой детей в Италию...
- А-а! - весело вскричал Сергей Антонович, отбрасывая маску скуки,
вставая и жестом предлагая Пелагее Брониславовне садиться в кресло напротив.
Странно, но веселость эта и гостеприимность вовсе не показались женщине
искренними.
- Как же, как же, помню фамилию Корабельников! Красивая фамилия.
- Я бы хотела...
- Машенька, - проговорил Антоненко в аппарат селекторной связи,
перебивая Кашицкую, - в том шкафу, где у нас дела детей, отправленных в этом
году в Италию, найди мне папку Корабельникова. Виталия... Как его по
батюшке? - обернулся он к Пелагее Брониславовне.
- Васильевича, - почему-то шепотом подсказала Кашицкая, невольно
привстав со своего места.
- Васильевича, - продублировал в аппарат Антоненко. - Найди, Машенька,
будь добра, эту папку и принеси мне сюда как можно быстрее.
- Я бы хотела понять, что происходит, - заговорила Кашицкая, когда
начальник гуно снова уселся на свое место. - Мне никто толком ничего не
может объяснить. Вдруг взяли и лишили меня, единственного родного ему
человека - не алкоголика, не психичку - права на опекунство, а теперь я
вообще узнаю, что мальчика усыновили какие-то итальянцы...
- Ну, не "какие-то", - снова перебил ее чиновник. - Мы всегда очень
внимательно изучаем кандидатуры будущих родителей наших детей, особенно,
сами понимаете, иностранцев. Каждая такая семья проходит специальную
проверку, тестирование, и даже разрешение на усыновление выдается не нами, а
только в Киеве, в министерстве... Сейчас посмотрим документы.
В этот момент как раз вошла Маша с "делом"
Виталика в руках, и Антоненко тут же раскрыл папку. Жест, каким он
развязывал тесемочки, показался Пелагее Брониславовне уж слишком нервным.
Она поняла, что главный начальник всех педагогов города отчего-то
сильно волнуется, - Та-а-ак, посмотрим...
Сергей Антонович вытащил из папки верхний документ и положил перед
собой на стол, чуть развернув его, чтобы бумагу видела и Кашицкая.
- Это выписка из решения Советского народного суда от пятого декабря
прошлого года... Сейчас...
Вот - "признать, что Кашицкая Пелагея Брониславовна по состоянию
здоровья, а также по своему материальному положению не может выполнять
обязанности опекуна Корабельникова Виталия Васильевича... В связи с тем, что
родители Корабельникова В.В. скончались..." Ну, это понятно. Ага, вот -
"отделу народного образования решить вопрос о помещении Корабельникова В.В.
в детский дом для детей-сирот до двадцатого декабря текущего..."
- Но как же так можно, Сергей Антонович? - Пелагея Брониславовна даже
не возмущалась - просто не было предела ее искреннему изумлению. - Как это
могли решить без меня, без моего участия?
Откуда в суде знают, в состоянии я выполнять обязанности опекуна или