"Андрей Воронин. Число власти ("Слепой") " - читать интересную книгу автора

Глеб Сиверов сидел развалившись на диване, слушал музыку, курил и
орудовал пилочкой для ногтей. "Хасан вынул из подошвы сандалии крошечный
перочинный нож, - вдруг вспомнилось ему, - и принялся подрезать ногти. Он
всегда был очень ухоженным убийцей..." Глеб усмехнулся, приподняв правую
бровь, и попытался припомнить, откуда это могло быть. Несомненно, из
какой-то книги, но вот из какой именно? Кажется, что-то из ранней юности, а
то и из самого детства... Фантастика какая-нибудь, наверное. Он тогда много
читал, читать было интереснее, чем жить, в книгах было полно приключений,
опасностей, страстей - словом, всего того, чего так недостает каждому
нормальному мальчишке. К тому же Глеб Сиверов, сын генерала КГБ, всегда имел
доступ к таким книгам, о которых даже взрослые книголюбы могли только
мечтать.
Потом, конечно, все изменилось. Когда приключения начались в реальной
жизни, сразу выяснилось, что ничего увлекательного в них нет и что читать о
чужих приключениях интереснее, чем участвовать в них. А потом и читать о
приключениях стало неинтересно, потому что, читая, он представлял себе все
это чересчур живо: и вонь застарелого пота, и жару, и боль, и постоянное,
изматывающее нервное напряжение, и опостылевшую тяжесть оружия, с которым
нельзя расставаться, даже когда идешь по нужде... Словом, ну их к дьяволу,
эти "приключения"! "Приключения" - это работа и притом очень тяжелая.
Глеб представил себе, как он приходит устраиваться на работу в
какую-нибудь гражданскую контору - ну к примеру, токарем на АЗЛК, - и
предъявляет в отделе кадров трудовую книжку с записью: "Искатель
приключений". Кадровичка бы, наверное, со стула упала. Впрочем, прочтя
запись: "Наемный убийца", она бы удивилась еще сильнее...
Он закончил с ногтями, отложил пилочку, погасил в пепельнице сигарету и
посмотрел на часы. Чувство времени, как обычно, его не подвело: было без
минуты десять. Глеб встал, взял со стола мобильный телефон и положил его
поближе к колонке музыкального центра, в самую гущу скрипок, альтов и
контрабасов. Подумав совсем чуть-чуть, он сделал музыку немного громче и
пошел открывать дверь.
Опять же, как обычно, оказалось, что не он один обладает хорошим
чувством времени. В тот самый момент, когда Глеб распахнул дверь, генерал
Потапчук, закончив подъем по лестнице, поставил ногу на площадку. Сиверов
заметил, что генерал изрядно запыхался: в последнее время он начал стареть,
и путешествие снизу вверх по пяти лестничным маршам сделалось для него
утомительным.
- Точность - вежливость королей, - сказал Глеб, невольно повышая голос,
чтобы перекричать музыку. - Здравствуйте, Федор Филиппович.
- Здравствуй, здравствуй, - проворчал генерал, входя в прихожую мимо
посторонившегося Глеба. - У тебя что, проблемы со слухом? Музыка так орет,
что во дворе слышно.
Впустив его в квартиру, Слепой закрыл дверь и повернул барашек замка.
Стальная пластина глухо лязгнула о металлический косяк, толстые ригели
сейфового замка с неслышным щелчком скользнули в пазы. Генерал уже стоял на
пороге комнаты и недовольно смотрел на подмигивающий разноцветными огоньками
музыкальный центр. Сиверов усмехнулся, обошел его и молча указал пальцем на
трубку мобильника, лежавшую у самой колонки. Генерал печально покивал
головой, порылся в карманах пиджака и положил рядом с мобильником Глеба свой
собственный аппарат. Немного помедлив, будто в нерешительности, Потапчук