"Марина и Андрей Воронины. Умереть - непозволительная роскошь (Катя Ершова) " - читать интересную книгу автора

Железная дверь была приоткрыта. Толкнув незапертую входную решетку
ногой, Патрик Глен вошел в полумрачный коридор, где за столом, откинувшись
на спинку стула, "отдыхал" молодой охранник с полуоткрытым ртом и
закатанными вверх глазами.
- О матка Русь, - не поздоровавшись с охранником, с презрением бросил
американец, - одна пьянь да лодыри!
Задрав высоко голову, Патрик даже не удостоил вниманием никчемного
работника, который надрался на работе и спал на посту, словно убитый.
- А еще в Европу лезут! - пренебрежительно буркнул журналист, медленно
продвигаясь к кабинету главного редактора. - Азия она и есть Азия!
Находясь под впечатлением "пьяной выходки" охранника и в возбужденном
состоянии от встречи с колким взглядом пассажиров "Форда", журналист не
сразу уловил, что в редакции стоит подозрительная тишина и спокойствие.
- Может, у них вчера был какой-то религиозно-партийный праздник? -
рассуждал Глен, но, неплохо зная русские обычаи и все праздники, гость
ничего не мог припомнить существенного. - Наверное, кто-то родился или
умер! Да мало ли причин и поводов у этих варваров, чтобы надраться! - Его
лощеное лицо скривилось в презрительной гримасе. - Интересно, а в каком
состоянии тогда находится их шеф Петр Гришин? Судя по утреннему разговору,
вроде бы был в норме.
Американец с горем пополам добрался до кабинета главного редактора и с
надменной улыбкой открыл дверь. То что предстало перед взором
самоуверенного гостя потрясло его до глубины души, а вернее, мгновенно
стряхнуло с него всю спесь и гонор. Патрик Глен неподвижно стоял с
перекошенной челюстью и выпученными бесцветными зрачками. Рыжие волнистые
волосы медленно выпрямились и стали топорщиться в разные стороны от страха.
Картина была жуткая: в развороченной комнате в нелепой позе "по уши" в
крови сидел главный редактор еженедельника Петр Миронович Гришин со
снесенным куском черепа, словно у него сняли скальп дилетанты-садисты.
Рядом лежала молодая девушка с развороченной резаной раной от низа живота
до области сердца. Все ее внутренности вылезли наружу, и Патрику даже
показалось, что некоторые еще пульсируют и увеличиваются в размерах.
Забыв о выдержке, американец неловко икнул и, отвернувшись в сторону,
протяжно блеванул на пол.
- Во бля-я-я... - вдруг заговорил американец на чисто русском языке да
еще с вологодским акцентом, - Чи-ка-го-о-о!..
Очухавшись от первого потрясения, американец вдруг перешел на родной
английский язык и закричал тонким протяжным, несвойственным ему голоском:
- Ре-e-e-opl!
С этим криком, рванувшись с места, он бросился в соседнюю комнату и
тем самым только усугубил положение: там также было несколько трупов, среди
которых возле работающего компьютера в нелепой позе с отрешенным видом
монотонно покачивался в кресле седой юноша в наушниках. Паренек смотрел
куда-то мимо гостя и, глупо улыбаясь, напевал какую-то модную песенку про
Мурку в кожаной тужурке.
Это был предел: Патрик Глен почувствовал, что ему необходимо в
туалетную комнату, однако ноги стали свинцовыми, а дыхание остановилось.
Неизвестно, что случилось бы с американским журналистом дальше, но в
это время сзади раздался грозный окрик:
- Стоять!