"Андрей Воронин. Отражение удара ("Инструктор ГРУ") " - читать интересную книгу автора

закинул руки за голову и потянулся так, что затрещало сиденье стареньких
"жигулей". Гусев был человеком рослым и очень неплохо развитым физически,
и после трех часов заключения в тесном салоне самого популярного в России
автомобиля чувствовал себя так, словно сутки пролежал связанным в
каком-нибудь не слишком просторном чемодане. Это "великое сидение"
раздражало его, поскольку представлялось абсолютно бессмысленным.
- И какого хрена мы тут торчим? - недовольно пробормотал он. - Ведь
ясно же, что никакого толку от этого не будет.
- Тебе-то какая разница? Сказано сидеть, вот и сиди себе. Скажи
спасибо, что на голову не капает, - флегматично ответил его напарник
старший лейтенант Волосюк.
Волосюк был старше Гусева не только по званию, но и по возрасту.
Всякому, кто слышал его фамилию, не видя самого Волосюка, моментально
представлялся могучий, дочерна загорелый украинец с бычьей шеей, с
подстриженными скобкой смоляными волосами и пышными усами на широком
угрюмом лице. Этот стереотип был настолько силен, что, сталкиваясь с ним
впервые, человек получал легкий шок: Волосюк абсолютно не укладывался в
рамки представления типичного москаля о типичном хохле. Он был невысок,
худ, рыж и вдобавок ко всему в свои неполных тридцать лет начал
стремительно лысеть. Правда, усы у него все-таки были, но тоже совершенно
не казачьи - рыжие, маленькие, аккуратнейшим образом подстриженные, как
английский газон, подбритые со всех сторон так, что сразу было видно:
уходу за этой деталью своей внешности старший лейтенант Волосюк посвящает
много времени.
- Эх, - со вздохом сказал Гусев, - выпить бы, что ли...
Волосюк немного поразмыслил над этим неуклюже завуалированным
предложением и сказал:
- Да. Выпить было бы неплохо.
- Так я сбегаю, - оживился Гусев.
- Сиди, чучело, - все так же флегматично остановил Волосюк. -
Сбегаю... Нам утром перед Гранкиным отчитываться. Унюхает, что от нас
перегаром разит, вот тогда побегаем.., по потолку, мать его.
- Да, блин. Это точно. Пятый угол будем искать.
- Хорошо, если пятый угол. Хуже, если искать придется новую работу. -
Волосюк поскрипел кожаной курткой, вынул из кармана пачку сигарет и
протянул Гусеву. - На-ка вот, закури лучше.
- Спасибо, у меня свои.
Гусев тоже полез в карман и вынул штампованный жестяной портсигар с
рельефно выдавленным на крышке памятником Минину и Пожарскому.
- Видал-миндал, - с легкой иронией удивился Волосюк. - Да ты у нас
солидный бобер! А часов на цепочке у тебя, случаем, нету?
- Нету, - ответил Гусев.
Он соврал: карманные часы у него были, и он каждый раз клал их в
карман, идя в бар или на свидание.
Ему казалось, что это выглядит шикарно, но носить часы на работу он
стеснялся: у некоторых его коллег, в том числе и у Волосюка, были такие
языки, что Гусев предпочитал с ними не связываться. Портсигар - Другое
дело. Это вещь нужная: сигареты в нем не мнутся, да и вообще...
- Минин и Пожарский, - задумчиво сказал Волосюк, разглядывая
портсигар. - Слушай, - оживился он, - ты же у нас коренной, московский.