"Андрей Воронин. Отражение удара ("Инструктор ГРУ") " - читать интересную книгу автора

набрела на этого самого знахаря, который, по ее словам, исцелил хворь за
три сеанса.
Сергей Дмитриевич, едва услышав этот рассказ, выведал адрес,
сославшись на какую-то несуществующую болячку, которая якобы донимала его
тещу. Нина Алексеевна, не ломаясь, продиктовала адресок и от себя
добавила, что знахарь творит чудеса и видит людей насквозь и еще на три
метра вглубь.
Шинкарев с трудом дождался конца рабочего дня и, выйдя из стеклянного
аквариума главной проходной, смешался с толпой на троллейбусной остановке.
Дождавшись нужного номера, он втиснулся в переполненный душный салон, и
троллейбус, подвывая и погромыхивая на поворотах штангами, неторопливо
повез его по маршруту, которым Сергею Дмитриевичу ездить до сих пор не
приходилось.
Путь был долгим, и всю дорогу из головы у Сергея Дмитриевича не шел
Паша Иваницкий: как он радовался покупке, как зазывал всех покататься, как
заплатил старой кошелке Веронике Ивановне за ее нестандартные бутылки и
как они сидели далеко за полночь на кухне и пели "там вдали, за рекой".
- Это никуда не годится, - вслух сказал Сергей Дмитриевич, вырвавшись
из духоты троллейбусного салона в мягкую прохладу майского вечера, и
решительно зашагал вдоль улицы.
Ему пришлось несколько раз спросить дорогу, прежде чем он разыскал
нужный номер дома. Задержка не очень опечалила: он был к ней готов.
Впервые попадая в незнакомый микрорайон, человеку, будь он хоть семи пядей
во лбу, всегда приходится плутать и донимать аборигенов расспросами.
Микрорайоны, по твердому убеждению Сергея Дмитриевича, были изначально
изобретены с одной-единственной целью: доводить людей до полного
сумасшествия своей запутанностью, своими вечными ветрами, дующими со всех
сторон одновременно, и своей неистребимой грязью.
Наконец, какой-то юноша, обремененный роликовыми коньками, на которых
он едва стоял, и огромной собакой породы московская сторожевая, которая
неторопливо таскала хозяина от дерева к дереву и от столба к столбу,
указал Сергею Дмитриевичу на обшарпанную девятиэтажку, по боковому фасаду
которой сверху донизу змеилась страшноватая трещина, щедро, но неаккуратно
замазанная цементом. Юноша был вежлив, чего нельзя было сказать о собаке,
которая облаяла Сергея Дмитриевича хриплым сорванным басом и на прощание
повесила ему на брюки длинную и отвратительную нитку густой слюны. Сергей
Дмитриевич испытал сильное желание дать проклятому барбосу хорошего пинка,
но барбос гулял без намордника, а пасть напоминала небольшой чемодан, что
заставило Сергея Дмитриевича благоразумно воздержаться от выражения своих
эмоций.
"И потом, - подумал он, - собака не виновата. Где-то я слышал, что
собаки разбираются в людях лучше любого экстрасенса. Видно, что-то такое
почуял во мне этот пес, и это что-то ему сильно не понравилось."
Проводив взглядом мальчишку с удивительно невоспитанным псом, Сергей
Дмитриевич направился к указанному юным собачником дому, по дороге
старательно убеждая себя в том, что ничего страшного на самом деле не
происходит. В конце концов, запах бензина, исходивший утром от рук, мог
просто почудиться. Все-таки вокруг сильно воняло гарью и бензином... В это
было гораздо легче поверить, чем в то, что он посреди ночи прокрался во
двор и поджег машину соседа и, можно сказать, приятеля, к которому