"Андрей Воронин. Инструктор над законом ("Инструктор ГРУ") " - читать интересную книгу автора

мальчишка, чтобы его мимоходом, даже толком и не разглядев, раздевали до
нитки какие-то увальни. До чего же это я дошел, свирепо думал он, что
собрался звонить Мещерякову и просить о помощи? Да ему бы никто не
поверил, вздумай он рассказать об этом у себя на службе! Нет, господа
латышские стрелки, так у нас с вами дело не пойдет!
Инструктор спецназа ГРУ Забродов легко, без помощи рук поднялся на
ноги, повернулся спиной к пожарищу, вышел на дорогу и походным шагом
направился в сторону ближайшей деревни, до которой было около пяти
километров. Позади него с шумом обрушился дом, взметнув в казавшееся
угольно-черным по сравнению со слепящим пламенем небо огромную тучу
оранжевых искр. Некоторое время пламя освещало Иллариону путь, но вскоре
стало слабеть, а затем, когда лесная дорога повернула налево, огибая
поросший корабельными соснами бугор, и вовсе исчезло из вида.

***

Участковый носил погоны старшего лейтенанта и большие буденновские
усы, почти совсем седые и основательно пожелтевшие от никотина. В них
усматривалась даже некая прозелень, очень заинтересовавшая Иллариона,
давно не видавшего на лицах соотечественников таких волосяных аномалий.
Старлей был похож на моржа в роли царского городового. Не хватало только
тяжелой шашки на боку да свистка на цепочке.
Порывшись в глубоких карманах форменных галифе, "городовой" выудил
оттуда пачку сигарет "Стрела" и протянул ее Иллариону. Илларион из
вежливости взял одну сигарету и прикурил от поднесенной участковым спички.
Другую сигарету старший лейтенант закурил сам, воткнув ее куда-то в недра
своих чудовищных усов. Наблюдая за тем, как он прикуривает, Илларион
впервые в жизни подумал о том, что усы - штука огнеопасная.
- Говно дело, - будничным тоном сказал участковый, выстреливая
потухшей спичкой в сторону еще курившегося дымом пепелища, посреди
которого нелепо и страшно торчал закопченный остов русской печи.
Илларион согласно кивнул. Позади потрескивал, остывая, двигатель
милицейского "уазика", на котором они с участковым приехали на кордон. В
чудом уцелевшем сарае, не переставая, призывно ржала лошадь и надрывно
мычала корова, жалуясь на боль в переполненном вымени. Только Мамай
молчал, лежа возле будки пестрой кучкой меха.
- Совсем говно, - сказал участковый.
Илларион с интересом смотрел на него, гадая, какое решение тот
примет. Соблазнится ли легкой жертвой в лице беспаспортного чужака или
предпримет добросовестное расследование, для которого, если говорить
честно, у него не было ни сил, ни технических возможностей.
Участковый, как видно, был стреляным воробьем и избрал третий путь.
- Вот что, - медленно, раздумчиво сказал он, обводя взглядом то, что
осталось от кордона. - Если ты не врешь, значит, дело это гиблое. Ничего
мы тут не докажем. Своего этого.., ну, которого ты, говоришь, порешил,
они, похоже, успели увезти, а пули... Если и есть они, эти пули, все
равно...
Он помолчал.
- Должны быть еще и гильзы, - осторожно сказал Илларион. - Много
гильз.