"Андрей Воронин. Инструктор над законом ("Инструктор ГРУ") " - читать интересную книгу автора

просмоленной дратвы, восседал верхом на некрашенной деревянной лавке и
чинил ботинок. Вчера, поддавшись на уговоры не в меру гостеприимного
хозяина, он позволил напоить себя самогоном с самого утра. Это называлось
"поправить голову" и было бы еще ничего, не отправься они после этого на
охоту. Голова егеря оказалась поправленной весьма основательно. Пройдя
километра два, он вдруг завалился на бок под елкой и во всеуслышание
объявил, что желает вздремнуть. Илларион решил не оставлять его одного и,
нагрузившись двумя ружьями и бесчувственным телом своего хозяина и
проводника, двинулся в обратный путь. Дело осложнялось тем, что старенькая
"тулка" егеря была без ремня, а у Иллариона не было третьей руки.
Проклятое ружье довело его до тихого исступления.
И вот в этом состоянии он зацепился носком ботинка за какой-то
корень, растянулся плашмя, ободрал щеку и порвал ботинок.
Илларион усмехнулся и дотронулся до царапины на щеке. В принципе, вот
так плыть по течению, временно целиком погружаясь в жизнь другого
человека, во всем отличного от тебя, было даже интересно.
Вот только самогона бы поменьше.
Тусклый огонек керосиновой лампы вдруг начал мигать и приплясывать,
явно собираясь погаснуть.
Илларион поднялся и поправил фитиль, отметив между делом, что время
уже позднее, а хозяин куда-то запропастился.
Потуже затянув последний стежок, Илларион обулся и на пробу притопнул
ногой. Ботинок был в полном порядке. Забродов привалился спиной к
бревенчатой стене, до блеска отполированной множеством других спин,
закурил и стал прислушиваться к тому, как где-то снаружи поют сверчки.
Ночь выдалась абсолютно безветренная. Где-то прокричала вылетевшая на
охоту ночная птица, в сарае всхрапнула и ударила копытом потревоженная
лошадь, а в будке завозился, гремя цепью, бестолковый, но очень
дружелюбный кобель Мамай.
Илларион блаженно потянулся, широко раскинув руки в стороны.
Отсутствие хозяина его не беспокоило. В конце концов, он тоже живой
человек и вполне мог отправиться по мужским делам, а то и выпил где-нибудь
на стороне с приятелями. Как-нибудь не заблудится, а если и заснет
где-нибудь по дороге, так ведь лето. Зато у него теперь было несколько
часов полного покоя, не нарушаемого ни настойчивыми приглашениями к столу,
посреди которого неизменно красовалась пятилитровая бутыль кристально
чистого самогона, к коей прилагалась огромная шипящая сковорода,
распространяющая вокруг себя ароматы страшной убойной силы, ни
бесконечными историями, которые все начинались словами:
"А вот была у меня как-то зазноба..." И не то, чтобы все это было
плохо - отнюдь нет, Илларион был вполне доволен жизнью, - просто время от
времени человеку необходимо побыть одному.
"Однако, - подумал Илларион, - если так у нас пойдет и дальше, то
Мещеряков вряд ли дождется обещанного лосиного окорока. Сегодня Борисыч в
загуле, так что завтра я, по всей видимости, буду рыбачить, но вот
послезавтра непременно нужно будет организовать небольшое сафари".
Снаружи через открытое окошко долетел отдаленный треск веток - кто-то
тяжело ломился через лес, не разбирая дороги. Судя по производимому шуму,
это могла быть какая-нибудь заблудившаяся корова.
В будке завозился, просыпаясь, и неуверенно тявкнул два раза Мамай.