"Андрей Воронин. Формула смерти (Слепой)" - читать интересную книгу авторасделал несколько крупнейших открытий. Лет пятнадцать результаты его
исследований были закрыты, засекречены до невозможности. Даже ученые, его коллеги, не знали о том, что сделал Смоленский, не знали ровным счетом ничего и бились как рыба об лед, пытаясь открыть открытое, тратили государственные денежки. А то, что это уже существовало, сделано, спрятано, законсервировано и разрабатывалось, никто даже представить не мог. А Смоленский, царство ему небесное, ходил и смеялся, подкалывал нас. Поэтому его и не любили, когда узнали. Он, конечно, не виноват, железный занавес, понимаете ли, холодная война, враги вокруг... Целые научные институты работали, бились над проблемой, решение которой уже существовало! И ученые не догадывались об этом. Ни наши, ни зарубежные. Естественно, он не мог никому ничего рассказать, но и вести себя так он тоже не имел права. Есть же научная этика. Вот поэтому коллеги-биологи его не любили, считали хитрым, безмерно хитрым. - Все это очень интересно, Николай Матвеевич. Давайте еще выпьем? - А что, можно и выпить, - уже немного отрезвев, сказал Горелов. - Запросто! Появился официант с еще одной бутылкой французского коньяка. - И кофе, пожалуйста, - попросил Ахмедшин, глядя в лицо официанту. Вторая бутылочка коньяка и чашечка грамотно приготовленного кофе сделали доктора наук Горелова еще более разговорчивым. Правда, говорил он уже не так связно, иногда терял нить разговора, перескакивал с темы на тему. Ахмедшин слушал своего нового знакомого внимательно, иногда подбадривал его, и речь Горелова лилась бурным потоком. - Я профан и потому могу задать идиотский вопрос. Вы, Николай вирусами? - Что вы, есть еще люди, такие же фанаты, как я, сумасшедшие, завернутые. Мы не можем остановиться, работаем и работаем, хотя перспектив нет никаких. Но мой конек не сами вирусы, а среды их обитания. Смоленский меня "заразил" этими исследованиями. - И кто же они - самоотверженные? - Есть доктор наук Комов - ученик Смоленского. Это, я вам скажу, большой ученый с большой буквы, с заглавной буквы. Он сделал многое и продолжает делать, ему равных, наверное, сейчас нет. - Горелову показалось, что Ахмедшину знакома фамилия "Комов", но тут же он подумал: "Откуда?" - Он молод? - Для большого ученого - молод, ему за пятьдесят. Живет не в Москве, в Новосибирском отделении Академии наук. Оттуда и не выезжает. - Я думал, секретности советского образца пришел конец. - Кое-какие правила еще действуют. Большей частью по инерции. - Вы сами за границей бывали? Выездной? - О да, - радостно воскликнул ученый, - и не единожды. Симпозиумы, конференции... Но там, как правило, не совсем те вопросы, которыми я занимаюсь вплотную, там проблемы ставятся широко. - Вас выпускали из страны без особых проблем? - Это отдельный разговор, как нас выпускали и выпускают. - И почему вы здесь, а не где-нибудь в Колумбийском университете? - Стар я уже, - с грустью произнес Горелов, - куда уж мне ехать? Да и |
|
|