"Андрей Воронин. Фаянсовый череп" - читать интересную книгу автора

приступ легкого раздражения: он никак не мог привыкнуть к этой дряни,
которая напоминала ему родной самосад, но засевший глубоко внутри его
натуры маленький плебей до сих пор стремился самоутвердиться любым
доступным ему способом и периодически заставлял Алитета покупать эти
чертовы сигары вместо его любимых "LM".
"Ничего, - подумал Голобородько, делая первую осторожную затяжку и с
трудом сдерживая приступ кашля. - Дома, в Сан-Франциско, все будет
по-другому. Там люди одеваются как хотят и курят то, что им нравится.
Завтра я буду бродить под пальмами, а вы тут пропадите пропадом, знать вас
всех не желаю... Только не надо думать, что вы умнее меня! Думаете, вы
замазали мне рот своими деньгами и квартиркой с видом на Тихий океан? Да
черта с два! Америка - цивилизованная страна, средства массовой информации
и связь там работают отменно. Я вам о себе еще напомню! Заработали моими
руками, да? Ничего не имею против, только не забудьте поделиться. Иначе я
подниму такую бучу, что у вас глаза на лоб полезут, и никакой океан мне в
этом не помеха... Так-то, господа!
Выходя из подъезда во двор, где его уже поджидала служебная "Волга",
Алитет Голобородько презрительно улыбался. Ну, как же! Они москвичи, у них
фирма... Что им какой-то приезжий с Кубани? Швырнуть ему в зубы кость
пожирнее, он и заткнется. Сделает всю работу за нищенскую плату, да еще и
спасибо скажет за то, что его облагодетельствовали. На большее у него, у
лоха приезжего, ума не хватит... Ошибаетесь, господа!
К своему отъезду в Штаты Алитет начал готовиться заранее, и теперь в
его чемодане под бельем и стопкой новеньких белых рубашек лежали копии
обоих проектов - и того, который получил первое место на конкурсе, и того,
которым его должны были подменить в ближайшее время. С помощью этих
бумажек он рассчитывал обеспечить себе спокойное существование на много
лет вперед.
Когда Голобородько вышел из подъезда, стоявшая напротив дверей черная
"Волга" завелась, приветственно фыркнув глушителем. Водитель, вертлявый и
скользкий хиляк с вечным насморком и прыщеватой подлой физиономией, вышел
из машины и услужливо открыл багажник. Голобородько небрежно кивнул ему,
положил чемодан в багажник и по-хозяйски уселся на переднее сиденье.
Когда машина, с хрустом ломая тонкий, как папиросная бумага, ледок,
которым за ночь покрылись еще не успевшие просохнуть лужицы на асфальте,
выехала со двора, Голобородько обернулся и бросил прощальный взгляд на
окна квартиры, больше года служившей ему домом. Потом он снова повернулся
и стал смотреть вперед - туда, где над прямым как стрела проспектом
медленно поднималось солнце.

***

Смык называл себя специалистом широкого профиля. Среди его знакомых
было довольно много людей, которые считали Смыка отморозком и говорили ему
об этом прямо в глаза, абсолютно не боясь его обидеть. Смык и не обижался
- просто брал таких разговорчивых на заметку, чтобы потом, когда
представится удобный случай, на практике продемонстрировать им, до какой
степени они были правы. Начинал Смык как карманник, но он принадлежал к
той широко распространенной породе людей, которые гнутся в ту сторону,
куда дует ветер. Таким образом, в течение десяти лет он обзавелся довольно