"Андрей Воронин и Максим Гарин. Сквозь огонь и воду (Комбат)" - читать интересную книгу автора

нужные люди. Если договорюсь, закрутим дело, и тогда не надо будет тебе
мандарины у абхазов покупать, - лысый чеченец рассмеялся, показывая
крепкие, белые зубы и ярко-красный язык. - Ты пей, угощайся, только курить
не надо. У меня последнее время аллергия на дым. Не выношу его!
Мельников посидел с чеченами еще полчаса. Водитель с охранником
успели выкурить по две сигареты. К кому ходил хозяин, они не знали, кнопку
какой квартиры нажимал на домофоне, им было неизвестно. Сколько охранник
не поглядывал на окна, ни за одним из них Мельников не мелькнул. "Хитер
шеф", - подумал он.
Вернулся Мельников к машине уже более спокойным, чем выходил из нее.
Сел, закурил, жадно затянулся, посмотрел на часы.
- Давай в контору, к Баранову.
Герман Баранов, как все мужчины маленького роста, "любил вещи
объемные, масштабные. Это проявлялось во многом. И жена, и любовница у
владельца обойной фабрики были на голову выше его. Машина у Германа
Баранова происходила из того же салона, что и у Мельникова: с виду одна в
одну, тютелька в тютельку, отличались они лишь внутренней отделкой. Как
шоколадные конфеты из одной коробки: с виду одинаковые, а начинка разная.
В одной шоколад, а в другой сливочная помадка с лимонной эссенцией. В
одной дорогой коньяк, а в другой дешевая водка. Баранов за качеством не
гонялся. Его привлекал лишь размер. Если дом, так уж в три этажа над
землей и на два вниз, с бильярдом, бассейном, спортзалом и прочей хренью.
Если уж спутниковая антенна, то никак не меньше трех метров в диаметре.
Поэтому его загородный дом издалека напоминал обсерваторию или центр
космической связи. Если забор, то в два человеческих роста, если собака,
то непременно леон-бергер весом в сто килограммов.
Контора обойной фабрики располагалась в двухэтажном здании красного
кирпича, вросшем в землю до подоконников. При взгляде на него само собой в
голове всплывало слово "лабаз". Полуарочные окна, толщенные стены,
фигурные кирпичные дымоходы и старинные жестяные водосливы с просеченными
узорами.
Пропуск для въезда на территорию обойной фабрики "мерседесу"
Мельникова не потребовался. То ли сторож спутал его с хозяйской машиной,
то ли был предупрежден о прибытии гостя. Шлагбаум взметнулся молниеносно:
так рука солдата первогодка взмывает к козырьку при виде прапорщика, так
украинский гаишник вскидывает полосатый жезл при виде московских номеров.
Охранник выскочил из машины и распахнул дверцу. Мельников важно
выбрался, посмотрел на туфли, еще не успевшие запылиться, и поднялся на
сварное крыльцо, выкрашенное ярко-красной пожарной краской. Охраннику
показалось, что сейчас Мельников извлечет из кармана белый носовой платок,
проведет по поручню, скривится, а затем, как капитан на корабле, устроит
нерадивым матросам нагоняй.
В левой руке Леонида Павловича был небольшой, но очень дорогой
портфель.
Длинный, темный коридор, хранящий запахи прошлого столетия,
разнокалиберные двери. Проводка оплела стены, выкрашенные масляной
краской, густо, как лианы. Казалось, время на обойной фабрике
остановилось. Зато приемная и кабинет Германа Баранова поражали
воображение даже видавших виды людей. Приемная размером в школьный класс,
на стенах в пышных багетных рамах портреты русских царей дома Романовых,