"Андрей Воронин и Максим Гарин. Точка кипения (Комбат)" - читать интересную книгу автора

что проводил слишком много времени в одиночестве, или благодаря намертво
въевшейся привычке строевого офицера разъяснять перед строем поставленную
подразделению боевую задачу. Вроде растолковываешь ее солдатам, а глядишь
- и самому она становится еще понятнее.
"Так, впереди двое суток, а ведь интересно, какой меня ждет сюрприз.
Может, позвонить ребятам, осторожно выведать, не являлся ли и к ним
фельдъегерь с точно таким же посланием, - продолжал размышлять вслух
Комбат. - Только как это сделать, чтобы себя не засветить? А то ведь
получится, что не разведываю, а вроде как хвастаюсь: вот, смотрите, вашего
Комбата не абы куда, а в Кремль пригласили. Ладно, разве ж я маленький
ребенок. Каких-то два дня. Мы вот конца войны сколько ждали. И ничего,
дождались".
С этими словами Комбат сунул приглашение в ящик стола.
В ночь перед назначенным приемом Рублев спал крепким сном, будто ему
предстоял обычный будничный день. Другой человек до утра проворочался бы с
боку на бок, предвкушая исключительное для его размеренного существования
событие, но у Комбата в жизни было слишком много решающих дней - и на
войне и после нее. Если бы он каждую такую ночь проводил без сна, изводя
себя тревожными мыслями, то уже давно бы сошел с ума.
Утро началось по устоявшемуся распорядку: пробежка, напряженный
комплекс специальных упражнений, завтрак, ароматный, крепко заваренный чай
с первой сигаретой. Вот только бритье Рублев отложил поближе к выходу из
дому. От тщательно выскреб пробивавшуюся щетину, смыл остатки пушистой
пены, Освежил лицо терпким одеколоном и машинально констатировал обидный
факт: казалось бы, сколько лет бреется, пора бы и научиться, ан нет: хоть
один маленький порез обязательно появляется после очередного бритья.
Теперь предстояло самое мучительное. Комбат терпеть не мог костюмов и
галстуков. Но ведь не пойдешь на торжественный прием в джинсах и
легкомысленной курточке. Тяжко вздыхая, Комбат облачился в парадную
униформу.
- Ну вот, теперь можно хоть орден получать, хоть срок, - заявил он,
крутанувшись перед зеркалом.
Стоял погожий майский день. По Кремлю ходили обычные зеваки, толпясь
у царь-пушки, колокольни Ивана Великого, знаменитых соборов. Вход во
дворец охраняли офицеры, а ситуацию вокруг контролировали люди в штатском.
Комбат легко выхватывал их из толпы наметанным глазом. Обычные посетители
ходили по Кремлю, искренне восторгаясь увиденным, лица приглашенных
светились ожиданием чуда, которое они пытались скрыть деланным
безразличием. А у работников спецслужб были настороженные взгляды,
прощупывающие каждую складочку одежды показавшегося им подозрительным
человека.
Судя по количеству людей в штатском, сегодня ждали самых высоких
гостей. Комбат невольно пожалел офицеров спецслужб. Ежесекундная
концентрация внимания, нервы часами напряжены до предела, в каждом
человеке видишь потенциального убийцу - врагу не пожелаешь такой работы. И
все из-за того, что на десяток миллионов нормальных людей найдется один
псих, готовый ради каких-то идей или возжаждав славы Герострата, оборвать
жизнь высшего представителя государственной власти. И эти сумасшедшие
одиночки, чаще представляющие лишь мнимую опасность, держат в напряжении
целую армию отлично подготовленных, превосходно технически оснащенных