"Андрей Воронин. Смерть знает, где тебя искать (Муму)" - читать интересную книгу автора

мелочь посыпалась в донельзя засаленную, грязную ушанку, на которой
поблескивала кокарда с красной звездой. "Афганец" времени зря не терял,
ощупал взглядом людей, выбирая очередную жертву. Его расчет был прост:
затеять легкий скандал или спор, тогда люди собираются вокруг. А если есть
слушатели или зрители, значит, с ними придут и деньги.
"Афганец" выгреб из шапки содержимое, оставив лишь пару пятирублевых
монет, засыпал купюры за пазуху и взглядом мгновенно зацепил женщину лет
тридцати пяти, явно провинциалку, с тяжелой хозяйственной сумкой.
- Красавица, - воскликнул он, - я бы тебе сумку поднес, да видишь,
ноги в Кандагаре потерял. В окружение мы попали, "духи" нас гранатами
забросали. У меня гангрена началась...
- Вы мне?
- Тебе. Ты одна тут красавица.
Женщина засмущалась, заморгала, но не могла себя заставить двинуться
дальше, из вежливости нужно было дослушать исповедь афганца до конца.
- Я бы мог твоим мужем стать, я же сильный мужчина.
Женщина застопорила проход, и быстро начала собираться толпа.
"Афганец" стал говорить еще громче и прочувствованнее:
- Я бы стал твоим мужем, ты была бы моей женой, мы с тобой танцевали
бы... - и он похлопал рукой по сиденью, затем крутанул колеса, совершив
несколько головокружительных па, опять похлопал ладонью по сиденью. - Кто
знает, как судьба сложилась бы, не будь войны проклятой... В тебе сколько
росту, красавица?
- Метр семьдесят, - растерялась провинциалка. - А что?
- Мы были бы хорошей парой. У меня рост метр восемьдесят четыре..,
был.., с ногами... - грустно добавил он с мастерской театральной паузой,
голос у него дрогнул. - А сейчас, видишь, - желваки заходили у него на
щеках, и зрителям показалось, что сейчас из голубых бесхитростных глаз
брызнут чистые горячие слезы.
Но "афганец" сдержал себя, он лишь рукавом прикрыл глаза.
Расплакиваться в десятый раз за день было "в лом", особенно с "бодуна".
Женщина уже лезла в кошелек.
- Мне не на пропой, красавица, мне на протезы деньги нужны. Только
немцы такие делают. Куплю протезы, вот тогда мы с тобой и станцуем.
Женщина бросила в шапку двадцать рублей. Еще несколько бумажек легло
в грязное нутро ушанки, сыпанулась мелочь, и публика начала рассасываться.
Женщина с тяжелой сумкой заспешила прочь. Лицо у нее было грустное,
слова "афганца" тронули ее до глубины души. Но и двадцатки было жалко,
как-никак почти что доллар.
"Афганец" проделал ту же операцию с содержимым ушанки, затем погладил
живот, где шуршали и позвякивали деньги, на губах мелькнула улыбка. Он
лихо сунул в рот сигарету и заметил Дорогина.
- Эй, браток, - поманил он Сергея, - огонька, может, дашь?
- Варвара, есть зажигалка?
Варвара подала Сергею модную дамскую зажигалку. Сергей поднес огонек
к дорогой сигарете. "Афганец" затянулся, катнул колеса, отъезжая к стене.
- Что ты на меня так смотришь? Вроде мы с тобой не знакомы, не
служили вместе. А дорогие сигареты мне добрые люди подарили, сам-то я
"Приму" или "Беломор" курю.
- Слушай, ты Абебу давно видел? - глядя прямо в глаза, спросил