"Владимир Воробьев. Полярная грань республики " - читать интересную книгу автора

эту железную игрушку, что у него в руках. После, через годы, на покое, она
бы напомнила о жестокой северной земле, об этом сумасшедшем, притащившемся
за караваном чуть ли не к самой бухте.
О, если бы кэпу было дано читать чужие мысли...
Сергей понял, что он подошел к последнему рубежу. Эти, что глазеют на
берег, постараются убить его. Он им мешает. Что ж, одному против этой банды
не выстоять, дело ясное. Но пусть сперва отважатся выйти на припай. А там
поглядим...
Неужели этот красный не понимает, на что идет? Жизнь не прощает ошибок.
Ведь помешать дюжине отчаянных парней, что приплыли сюда, - равносильно, как
если бы шлюпка не уступила дорогу крейсеру. Может, эта жалкая попытка
выглядит и благородно, но она безрассудна.
Кэп в долгом плавании от нечего делать прочел немало всякой белиберды,
захваченной в дорогу. И подивился упорству русских. Он даже завидовал им.
Одно было ему непонятно: что же движет этими фанатиками, готовыми принять
смерть ради так называемого счастья на земле. Разве оно возможно? Рай, Эдем
навсегда потеряны человеком. Это ещё из Библии известно. А надеяться, что
воздастся в вечной жизни, за гробом, красным не приходится, ибо они не верят
в бога. Так что же их ведёт? Каждого в отдельности? Неужели вот этому парню,
достойному лучшей участи, будет какая-то выгода от того, что он не даст
шхуне взять свою долю? Ради чего такие страдания, если самому-то ничего не
перепадет?
Если всё пойдет, как намечено, то в матросских карманах зазвенят
доллары. Неплохо получит и он, кэп. А ещё больше - хозяин шхуны, который сам
в рейс не ходит. Но всё это гроши по сравнению с тем, сколько загребет тот,
кто скупит пушнину оптом и потом, проветрив и расправив шкурки, чтоб мех
играл, станет одевать в них красавиц. И почему не потрафить им, если за это
есть кому платить, и платить хорошо? И зачем ты свалился на нашу голову,
разнесчастный русский? Неужели ты и впрямь решил оставить женщин без мехов,
а всех остальных без заработка?
Кэп философствовал. Шхуна медленно курсировала от бухты к югу и
обратно. Русский шел.
Было видно в бинокль, как измотан он и оборван, как движется из
последних сил.
Кэп всегда уважительно относился к силе. К тем, кто шел напролом и
ничего не боялся. Вот и этот, видать, из такой же породы. Полдесятка
дармоедов за него отдать не жаль, если бы довелось взять такого в команду. И
платить за пятерых. Он стоил того. Видать, предки его привыкли всю жизнь
напрягать жилы в ярме, оттого и он двужильный. За одно поколение такой
характер не выковать.
Да, жаль парня. Но пусть не обессудит, у шхуны нет другого выхода.
Нельзя одному оставить в дураках столько народа. Это будет несправедливо.
Не хотелось и думать о том, что будет, если парни прогуляются задаром.
Кому нужны неудачники? Кого интересуют причины и обстоятельства? Хозяин лишь
свистнет, и на пирс набежит куча народа, готового хоть к черту на рога, лишь
бы подработать и, вернувшись, пожить с шиком, пока звенят в кармане монеты.
А разве все они не так же сбежались и разве их не предпочли другим? В
прошлое плавание вроде бы оправдали хозяйские надежды. И пожили красиво.
Ради этого и теперь болтаются.
Кэп решил дождаться утра. Как это у русских? Утро вечера мудренее?