"Евгений Воробьев. Охота к перемене мест" - читать интересную книгу автора

но сейчас, когда Михеич с трудом отдышался от сердечного приступа, не время
думать об этом.
Пасечник назвал кандидатуру Ромашко, но тот от бригадирства
категорически отказался. У сына осенью две переэкзаменовки, с ним нужно
заниматься по математике и физике. После работы Ромашко торопится домой и на
площадке задерживаться ни при каких обстоятельствах не сможет. Был случай,
когда, не предупредив заблаговременно, устроили субботник по уборке
территории - ждали какое-то очень большое начальство. А сообщили о
субботнике уже перед концом смены. Ромашко ушел домой, а свою долю внес
деньгами.
Пасечник попытался сейчас его уговорить, но Ромашко сказал отчужденно:
- Товарищ управляющий, мое решение твердое. Вплоть до увольнения.
Пасечник выслушал отказ с таким страдальческим выражением лица, будто у
него внезапно началось воспаление надкостницы.
Огорчительно, но самая надежная замена Михеичу отпадает. Пасечник
оглядел монтажников и остановился на Погодаеве.
Жиденькая рыжеватая бородка. Из-под желтой каски выглядывают такого же
цвета космы. Узкие латаные-перелатаные джинсы, подпоясанные широким поясом,
сапоги с раструбами, низко отвернутыми.
Таежный стиляга Погодаев - самый старательный и исполнительный в
бригаде. По площадке он не ходит, а бегает, сам себя и других подбадривает
восклицаниями: "А ну, взяли!", "Порядок, Матвей Михеич!", "Ну-ка, веселее!"
Парень на все руки, а при подъемах тяжеловесов, можно сказать, доктор
такелажных наук.
Пасечник горячо высказался бы за Погодаева, если бы не знал, какой тот
непоседа. Поработает в бригаде несколько месяцев, самое большее - полгода, а
потом скучнеет, тянет его побродяжничать. Ему наплевать на перерывы в
производственном стаже. Неустанный бродяга по стройкам Сибири, по ее
пристаням, лесным биржам. Он измеряет сибирские просторы ногами и веслами.
Чем он только в последние годы не занимался! Тушил лесные пожары. Вел
археологические раскопки в Илимске. Сплавлял лес. Взрывал динамитом камни на
порогах Ангары, расчищая фарватер. Промывал золотоносный песок ленской водой
где-то южнее Бодайбо. Строил целлюлозно-бумажный комбинат на Байкале.
Может, на этот раз он угомонится и приживется и Приангарске?
Но Пасечник вспомнил: оформляясь на работу, Погодаев предупредил, что
осенью уедет на рыбозавод, на какие-то выростные пруды, где разводят
омулевую молодь.
Михеич тоже помнил про повадки Погодаева и его имени не назвал, а
рекомендовал бригадиром Маркарова.
Пасечнику симпатичен недоучившийся студент Мартирос Маркаров, которого
в бригаде прозвали Антидюрингом за склонность к философствованию.
Маркаров не из равнодушных, в этом его не упрекнешь, но Пасечника
настораживало какое-то избыточное спокойствие, почти флегматичность,
неторопливость жестов и движений.
И не повредит ли будущему бригадиру репутация шутника, не всегда
поймешь, говорит он серьезно или острит?
- Дорогие друзья, - сказал Маркаров в ответ на рекомендацию Михеича, -
вы потеряете исполнительного монтажника. А кого получите взамен? Получите
плохого бригадира. Какая от этого польза стройке? Никакой. И вы, дорогие,
пострадаете больше всех.