"Елена Ворон. Без права на смерть " - читать интересную книгу автора

обернутый полотняной салфеткой:
- Угощайся - Эстелла прислала. Им с Лусией совестно, что сгоряча на
тебя набросились.
Лоцман кивнул, запустил пальцы обеих рук в пронизанные тусклым серебром
волосы. Есть он не стал. Ингмар выждал немного и снова заговорил:
- Я понимаю: ты не стал расписывать свои похождения перед всей оравой.
Но мне можешь сказать, где застрял?
Охранитель мира не отозвался. Его резко очерченное лицо посуровело, и
даже тонкий, изысканный профиль как будто потяжелел.
- Я пойму, - убежденно продолжал Ингмар. - Я видел больше, чем они, -
он неопределенно мотнул головой, имея в виду остальных актеров, - и кое-что
смыслю в съемках... и в наших мирах. Что с тобой приключилось?
- Я был здесь. В Замке, - ответил Лоцман медленно, словно колеблясь. И
выпалил: - Инг, это было убийство! Она хотела, чтобы Рафаэль погиб.
- Кто хотел?
- Богиня. - У него расширились зрачки, и серые глаза казались черными.
Ингмар взвесил услышанное.
- Не может такого быть, - промолвил он рассудительно. - Богиня никогда
не желает того, чего нет в сценарии. А по тексту, Раф должен был схватиться
со Змеем.
- Но я говорил с ней. Во время съемок. Рафаэль умирал, а она... -
Лоцмана передернуло, - она радовалась!

Глава 2

Лоцман сказал актерам правду: он нашел туннель в другой мир. Собственно
говоря, там не висела табличка "ВХОД В ИНОМИРЬЕ", однако, если твой родной
мир замкнут в кольцо неприступных гор и ты вдруг натыкаешься на округлую,
размером с мотоциклетное колесо, подозрительную дыру у подножия, что первым
делом приходит на ум? Лучше унести ноги - первое, что подумал Лоцман, но
вместо этого слез с "дракона" и приблизился к отвесной каменной стене.
Нижний край таинственной дыры пришелся ему на уровне лба, он поднялся на
цыпочки и с любопытством заглянул.
Оттуда веяло сухим холодом. Внутри клубился туман - серый, седой, как
глаза Лоцмана; в нем вспыхивали разноцветные искры, и в каждой чудился кадр
яркой, влекущей, чужой жизни. Вспышки картин иного мира - чудесного,
заманчивого, доброго. В груди защемило, и остро потянуло в этот неизвестный
мир, будто на далекую родину. Ухватившись за край проема, Лоцман подтянулся
и просунул в дыру голову и плечи. Мерцающий искрами туман отдалился, в лицо
дохнули стылые камни. Лоцман подумал о том, как нелепо торчит оставшийся
снаружи зад, и прополз глубже. Туман опять подался прочь. Искры
замельтешили - точь-в-точь потревоженные пылинки в луче света; кадры так и
завертелись, и в их кутерьме Лоцман уловил нечто мучительно знакомое и
желанное. Томительная страсть овладела всем существом, он до головокружения
желал попасть в клубящийся туман, в гущу кадров - и остановить их, выловить,
разобрать по порядку, пожить в неведомом мире, который откатывается прочь и
упрямо не дается в руки.
Чепуха, одернул он сам себя. Здесь - Поющий Замок, здесь - мои актеры;
трое пленников Замка и забредший к ним по доброй воле северянин. Тут в
разгаре киносъемки, на которых я обязан присутствовать и следить, чтобы всё