"Андрей Воронин, Максим Гарин. Личный досмотр ("Комбат") " - читать интересную книгу автора

- Ну, - тоном человека, только что доказавшего сложную теорему, сказал
Сапог, - и на кой хрен мне все это надо?
- Тут есть одна тонкость, - спокойно сказал Кожаный и полез в карман
плаща. Сапог напрягся, но в руке собеседника вместо пистолета возникла
небольшая плоская коробка из черной пластмассы, которую Сапог поначалу
принял за какой-то диковинный портсигар. - Это диктофон, - пояснил Кожаный,
и у Сапога упало сердце. - Ты, конечно, не сказал ничего предосудительного,
но теперь у меня есть твой голос.., так сказать, первичная матрица.
- Чего? - не понял Сапог.
- Ты знаешь, что может сделать с этой записью хороший современный
компьютер? - благожелательно улыбаясь, спросил Кожаный. - Не знаешь? Все что
угодно! Час работы, и твой хозяин получит пленку, на которой будет записано,
как ты подряжался шлепнуть его за десять тысяч. Хорошая штука - современная
техника, - почти мечтательно закончил он - Вот сука, - выдохнул Сапог.
- Да еще какая! - с энтузиазмом подтвердил Кожаный.
Этот его энтузиазм окончательно добил несчастного, вконец запутавшегося
Сапога, и он почувствовал, что вот-вот расплачется. Что же это такое, в
самом-то деле? Мало ему было собственных неприятностей, так теперь еще и
это! Впервые со дня демобилизации ему подумалось, что, наверное, было бы не
так уж плохо вернуться в родное захолустье и жениться на брюхатой Настьке.
Впрочем, мысль эта пришла ему в голову с большим опозданием, что он отлично
понимал.
...Эта его понятливость и привела к тому, что погожим днем в конце
сентября он действовал по индивидуальному плану, несколько отличному от
планов своих коллег и товарищей по оружию. Когда захмелевшие гости,
прихватив с собой баб, вслед за хозяином скрылись в бане, он покинул свой
пост возле сарая с инвентарем и вразвалочку подошел к хозяйскому
"линкольну", за рулем которого маялся водитель по кличке Рыло. Лицо у Рыла
было как лицо, а кличку свою он получил из-за фамилии - Рыльцев. Сапог
подошел к машине, похлопал ее по запылившемуся переднему крылу, надавил на
капот, проверяя амортизаторы, и деланно вздохнул.
- Что, - с подковыркой спросил Рыло, выставив в окошко голову, -
хороша?
- Хороша! - Искренне ответил Сапог, которому в данный момент было
глубоко плевать и на этот "линкольн", и вообще на все машины, сколько их
каталось на белом свете. Сапог боялся. Он боялся даже сильнее, чем перед
первым прыжком с парашютом, когда стоял в открытом дверном проеме, за
которым громко ревела бездонная голубая пустота, и ждал тычка в спину.
- Хороша Маша, да не ваша! - сказал Рыло и обидно заржал.
Сапог обозвал его уродом и лениво, нога за ногу, побрел в дом. Закрыв
за собой дверь, он глубоко вздохнул, криво перекрестил пупок левой рукой и
двинулся на второй этаж, где в конце коридора располагалась спальня хозяина.
У дверей спальни, как и следовало ожидать, торчал охранник. Вообще-то,
хозяин не любил, когда у него под дверями кто-нибудь болтался, но сегодня
был особенный случай, и Сапог не удивился, когда увидел клевавшего носом на
стуле у окна Гумпома.
Услышав шаги, Гумпом вскинул патлатую башку и положил руку на шейку
приклада, но, узнав Сапога, расслабился.
- Сидишь? - спросил Сапог.
- Нет, летаю, - язвительно проворчал Гумпом и, запустив пятерню в недра