"Андрей Воронин и Максим Гарин. Ищи врагов среди друзей (Муму) " - читать интересную книгу автора

собственному почину создать такой несуразный биологический вид, как мы..."
Возвращаясь, он встретил Пантелеича, который как раз подъезжал к
воротам на своем обшарпанном велосипеде. На старике была выгоревшая почти
добела солдатская рубаха, ветхие, но чистые серые брюки и неизменные
рабочие ботинки. Правая штанина была прихвачена бельевой прищепкой, чтобы
не попадала в цепь, а плешивую макушку прикрывала старенькая мятая кепка
со сломанным козырьком. В корзине, укрепленной на багажнике велосипеда,
как всегда, красовалась трехлитровая банка с молоком и аккуратно
завернутый в газету брусок - то ли масло, то ли творог. Увидев Дорогина,
старик притормозил и лихо, по-молодому на ходу соскочил с велосипеда.
- Здорово, Муму, - как всегда, солидно и обстоятельно сказал старик.
- Все бегаешь? Небось от старости хочешь убежать?
- Оно бы и неплохо, - ответил Сергей, пожимая плоскую и твердую, как
дубовая доска, ладонь Пантелеича, - да разве от нее убежишь?
- Не убежишь, это факт, - вздохнув, согласился старик. - Уж это ты
мне можешь не рассказывать. Я от нее, проклятой, даже на велосипеде уехать
не могу.
- Ты зачем приехал, Пантелеич? - спросил Дорогин. - Работы во дворе
никакой. Сидел бы себе на скамеечке, чего по жаре мотаться?
- А чего на ней высидишь, на скамеечке, окромя геморроя? -
откликнулся старик, заводя велосипед во двор и прислоняя его к стене
сарая. - От старости конечно не убежишь, но ведь она, стерва проклятая,
только и ждет, чтобы ты шевелиться перестал.
Сядешь, мхом обрастешь, вот тут она на тебя и навалится. В момент
прожует и косточек не выплюнет.
И потом, молочка я вам привез, маслица свежего. Корова - она и есть
корова, ей все едино, сидишь ты или бегаешь, она свое дело знает: с одного
конца траву в себя заталкивает, а с другого у ней молоко выходит. Не на
землю же его выливать...
Говоря, Пантелеич не стоял на месте. Открыв дверь сарая, он выволок
на дорожку аккуратно свернутый и перевязанный алюминиевой проволокой
резиновый шланг, неторопливо размотал его и подключил к водоразборному
крану. Сергей, на долю которого выпала роль пассивного наблюдателя, открыл
вентиль, и из разбрызгивателя на конце шланга ударили в разные стороны
тонкие струйки воды. Над газоном встала радуга, перемещавшаяся в такт
движениям Пантелеича, то исчезая, то возникая снова. Это было красиво, и
некоторое время Сергей просто стоял и смотрел, как Пантелеич медленно
передвигается по газону, держа в правой руке маленькую радугу.
- Как ты думаешь, Пантелеич, - сказал он наконец, - огонь сюда не
дойдет?
- Нет, - авторитетно заявил старик, - не дойдет. Ветер в другую
сторону, и вообще... Не волнуйся, Муму, в этом году погорельцем не будешь.
А с чего это ты вдруг забеспокоился?
- Уехать хочу, - признался Дорогин. - Недельку-другую У моря посидеть.
- Так какие проблемы? - пожал плечами старик. - Езжай и ни о чем не
думай. За домом я присмотрю, все будет в ажуре.
- Ну спасибо, Пантелеич, - сказал Сергей. - Честно говоря, хотел тебя
об этом попросить, да неловко как-то...
- А чего тут неловкого? - удивился старик. - Дело твое молодое, да и
мне какое-никакое занятие.