"Дочь Драконов, Сын Безликих" - читать интересную книгу автора (Деренко Анастасия Сергеевна)

Глава 1
Ночь в Картаре

Она застонала и перевернулась на спину. Пробуждение было не из приятных. Всё тело ломило, мышцы тянуло, а раскалывающаяся голова вообще была сейчас, по её глубокому убеждению, лишней частью тела.

Она вздохнула, и, не открывая глаз, попробовала привести мысли в порядок. Первая из них была о том, с какой скалой на этот раз её голова решила посоревноваться в твердости. А второй — кто в этом забавном конкурсе выиграл. Ну, судя по её состоянию, явно не она…

Разлепив, наконец, веки, девушка подняла руку и взъерошила волосы, затем медленно прошлась ею по лицу, словно желая стереть таким образом непонятную усталость и тупую боль, но замерла, когда ладонь оказалась напротив её глаз. Сначала она тупо захлопала ресницами, затем нахмурилась, открыла рот, вновь его закрыла. С таким трудом собранные в кучу мысли вновь разбежались по разным закоулкам сознания.

— О-о-о, — многозначительно произнесла она и опустила глаза вниз, разглядывая себя. — А-а-а-а!!! — это уже с паническими нотками в голосе и на две тональности выше.

Моментально забыв о недомогании, она буквально выпрыгнула из кровати и тут же расстелилась на полу, запутавшись в этих двух нелепых конечностях. Ахнув от новой вспышки боли, она зарычала и выдала заковыристую фразу, за которую отец точно бы надрал ей хвост. Хотя, может, и не надрал. У неё же теперь его нет. Эта мысль вновь вернула её к насущным проблемам и, действуя на этот раз более осмотрительно и осторожно, она, опираясь на прикроватный столик, поднялась. Облокотившись спиной о перекладину постели, она перевела дух. Так, главное спокойно. Без паники. Это сон. Всего лишь глупое сновидение. Последнее, что она помнила, это как входила в свою пещеру, а затем провал… Ну не может же она в реальности превратиться в… хм, ЭТО!!! Однако когда она вновь открыла глаза, и сумрачная комната, и чужое тело были на месте!

Мама!

Как ни странно стоять на двух тонких «палках» можно было вполне устойчиво, да и шагать не составляло особого труда. Поэтому девушка, не раздумывая, ринулась к противоположной стенке, на которой, в тусклом свете нескольких свечей, мерцало большое зеркало. Перед ним она резко остановилась, будто наткнулась на невидимое препятствие.

— Во имя Сердца Кальвадара! — потрясенно прошептала она, прикасаясь кончиками пальцев к его прохладной поверхности.

Из отражения на неё смотрела невысокая девушка, в просторной, явно не по размеру бежевой рубахе, заправленной в темные штаны, с подкатанными внизу полами. Короткие серебристо-белые волосы смешно торчали в разные стороны, несколько прядей по бокам падали на высокие скулы, алевшие нездоровым румянцем, а в сияющих под густой челкой больших синих глазах плескалось удивление и страх.

Девушка поднесла руки к лицу, словно желая убедиться, что в зеркале именно ёё отражение, и оно сделает то же самое. Сделало.

— Кто ж это меня так… изуродовал? — с отчаянием спросила она у незнакомки напротив. Что с ней? Где серебристая чешуя, искрящаяся на солнце, мощное и гибкое тело, острые когти и самое главное — где её великолепные крылья? Нет, это определенно сон! Дурацкий кошмар, и она вот-вот проснётся?

Но, как и прежде, ничего не произошло.

Душу окатила волна паники и отчаяния, и ей потребовалась вся сила воли, чтоб не поддаться им. По крайней мере, она хотела в это верить. Но знала, что надвигающуюся истерику предотвратил негромкий стук в дверь, после чего она открылась, и на пороге нерешительно замерла миниатюрная рыжеволосая девушка.

— Госпожа уже проснулась, — приятным тихим голосом осведомилась она, делая поклон. — Я пришла узнать, не желаете ли вы есть? Или же вам угодно еще что-нибудь?

— Эээ… я-я-я, — растерялась синеглазая. — Где я?

Слова сорвался с губ раньше, чем она подумала. Чтобы с ней не случилось, она должна быть острожной. И эльфу понятно, что она уже не на родном острове, и мало ли куда её занесло. И кто знает, как здешние обитатели относятся к ошеломленным, растерявшимся драконам, которых обнаруживают у себя в постели.

Однако собеседница, похоже, нисколько не удивилась её вопросу.

— О, так вы еще и ничего не помните? — с сочувствием проговорила она, закрывая дверь и подходя к девушке. — Вы в Картаре. Вас нашли на улице, без сознания и принесли сюда, в «Белый аист». Вы проспали около семи часов, и мы не решались беспокоить вас, боясь осложнений. У вас был такой изможденный и болезненный вид. Очень хорошо, что госпоже стало лучше.

— Да, конечно, — растерянно кивнула та и подошла к небольшому, но чистому окну, на которое не обратила внимания раньше. Там, вспыхивая в наступающих сумерках множеством огней, жил Картар — столица империи Гъервар. Это было одно из трёх доминирующих государств на Центральном материке. На востоке располагался Алферн — союз эльфов и людей, а на юго-западе, среди прибрежных скал и ущелий — Мон-де-торе — твердыня гномов и горных орков. Север и юг представляли собой разрозненные маленькие общины и города-государства, не имевшие никакого политического веса и силы, и не поглощенных до сих пор остальными лишь в силу скудности и суровости тех мест.

Гъервар же, занимая самые плодородные и выгодные земли, был неофициальным центром как государственной, так и экономической жизни. Даже гордые эльфы вынуждены были смириться с ведущей ролью Картара, приезжая сюда заключать сделки и вести переговоры. Всё это драконица узнала в своё время у тех людей, что захотели поселиться на их острове, который находился намного южнее материка и был отрезан от него водами Кораллового моря. Она с жадным любопытством изучала быт и нравы этой странной расы, часами слушая их истории. Её интерес был настолько велик, что она не раз незаметно проскальзывала в Храмовый Зал и долго всматривалась в Источник, который показывал ей разные страны, города, пейзажи и просто сюжеты из жизни незнакомых ей созданий. Люди казались такими непонятными, суетными, и она отчаянно желала понять, за что они так ненавидят её народ.

И вот, что называется, доигралась!

Она сама стала человечкой!!!

Неизвестно, как и кто этому поспособствовал, но дайте только узнать и тогда… О-о-о, тогда этот шутник на собственной шкуре узнает, что такое разъяренная молодая драконица с дурным характером и головной болью в придачу.

За спиной негромко кашлянули и она вздрогнула, осознавая, что уже несколько минут молча пялится в окно невидящим взглядом.

— Как тебя зовут челове… девушка? — оборачиваясь к служанке, спросила она.

— Кати.

— Кати, ты сказала, что меня нашли на улице. Кто? — ей вдруг показалось это очень важным. Возможно, этот человек знает, что с ней произошло или хотя бы видел, как она тут появилась. В любом случае он мог быть полезен.

Та, кажется, смутилась и опустила глаза.

— Это был мужчина, госпожа. Он принес вас к нам и потребовал комнату.

— Кто он?

— Я не знаю, — покачала она головой. — Но хозяин, наверное, должен. Он выполнил пожелание господина лично и поспешно. Вас разместили здесь, а потом незнакомец ушел, сказав, чтоб мы позаботились о вас, пока госпожа не придете в себя. А потом вы уже сами справитесь.

Синеглазая не удержалась и фыркнула. Справиться, как же. Она одна, далеко от дома, среди тех, кто, узнай о её происхождении, убили бы с радостью и легким сердцем. А теперь она вдобавок — человек! Слабый, двуногий человек!

— Как он выглядел?

— Красиво, — вырвалось у служанки, и она тут же зарделась. — Точнее, я его не рассмотрела. Приятный такой, и у него были красные волосы. Красные, как огонь. А еще серебряные пряжки на сапогах. Я обратила на них внимание, потому что они были странными. В виде этих монстров — драконов.

Блондинка сдержалась, чтоб не сказать лишнего. Кати считала её монстром, и вряд ли она может с этим что-либо поделать. По крайней мере, пока.

Она тряхнула недлинными светлыми волосами, словно на что-то решившись, и вновь обернулась к служанке.

— Я хочу встретиться с хозяином, узнать имя того, кто… хм, спас меня и поблагодарить. А еще мне нужна одежда. Видишь ли, моя, э-э-э, карета была обворована, да, именно обворована, и у меня не осталось ни денег, ни одежды, — она постаралась изобразить слегка виноватую улыбку.

— О, не беспокойтесь, — всполошилась рыжеволосая. — Тот господин оплатил ваш постой, и вы нам ничего не должны. Одежду я вам подберу, мы с вами почти одинаковой комплекции. А вот насчет хозяина… так его нет. Он уехал в порт, чтоб получить партию вина… Я, я даже не знаю, когда он будет.

— Но я должна найти этого незнакомца! — несдержанно воскликнула «потерявшая» память. — Это очень-очень важно!

Кати смотрела на неё и в неуверенности кусала нижнюю губу.

— Ну… вообще-то, когда этот господин уходил я подслу… то есть, я нечаянно слышала, как он говорил, что отправится в таверну «Три кобылы». Но, возможно, его уже там нет, да и вам туда не стоит ходить, госпожа.

— Почему?

— «Три кобылы» дурное место, и находится оно рядом с доками. Там после заката даже матросы стараются не ходить по одному.

Не смотря на то, что отец часто говорил, будто в голове у неё свистит ветер, сейчас там наблюдалось полное затишье. Предупреждение молодой служанки показались разумными и уместными, ведь она теперь такая хлипкая и слабая. Но с другой стороны, неизвестно вернется ли этот человек сюда вновь и смогут ли они поговорить, а ей надо узнать, что с ней произошло и надрать хвост соответствующим личностям. Поэтому, нельзя терять времени. Придется рискнуть.

«В принципе, как всегда» — мысленно вздохнула она.

Когда она, наконец, вышла из «Белого аиста» уже стемнело. Много времени ушло на подбор платья, объяснения дороги и уговоры Кати, которая никак не желала отпускать госпожу одну. Но в итоге она всё же вырвалась, и теперь торопливо направилась вниз по улице, удаляясь от центра города, откуда слышался шум, смех и прочие звуки ночной жизни столицы.

Девушка поглубже спрятала лицо в капюшон и подобралась чуть ближе к заборам, увитым плющом, стараясь держаться в тени. При этом она постоянно бубнила под нос ругательства, которые в своё время так же услышала от соседей-людей. Наряд, выданный ей служанкой, явно не отвечал необходимым в такой ситуации требованиям. Бледно-голубое платье почти идеально село по её тощей фигуре, но при ходьбе девушке то и дело приходилось приостанавливаться, выпутывая ноги из складок, дабы не споткнуться и не свалиться на мостовую. Ей больше по душе пришлись те штаны, что были на ней раньше. Может слегка и великоватые, но весьма удобные, дающие свободу движения двум неуклюжим конечностям. И как человеки могу ходить на них и даже бегать?

Чем дальше она уходила, тем темней и уже становились улочки. То там, то здесь до слуха девушки начали доноситься пьяный гогот и пение. Короткие дуновения ветра приносили тяжелые запахи несвежей рыбы и стоячей воды в порту.

По меркам драконов синеглазая была молодой, почти ребенком. Что значит каких-то двести лет для почти бессмертного народа? Отец лишь качал головой и раздраженно размахивал хвостом, когда ему докладывали об очередном похождении дочери. Возможно, она действительно иногда вела себя немного (?!) вызывающе и несдержанно. Гонки в Гиблом ущелье, забравшем не одну молодую и глупую жизнь её молодых сотоварищей, купание в открытом океане во время шторма, устроенного ею же, опасные рейды за территорию острова, магические битвы между друзьями, после которых природа и погода еще неделю сходили с ума — вряд ли всё это соответствовало образу дочери одного из семи Старейшин. И отец этого не одобрял, но и не пытался ей запретить, зная, что помимо пустого звона в голове и легкомысленности, его дочь обладает умом и здравым смыслом. Правда, проявлялись последние качества прискорбно редко.

Но сейчас именно этот здравый смысл заставлял её вздрагивать, как осиновый листок при каждом постороннем шорохе. Никогда еще ей не было так страшно, даже в том же ущелье, усеянном острыми, длинными скальными пиками, расположенными так близко друг к другу, что пролететь между ними, не перемолотив крылья в лохмотья, практически невозможно. А тут страшно… Ей казалось, что кто-нибудь из прохожих может просто посмотреть на неё и узнать. А потом с криком «Дракон! Кровавое чудовище!» кинуться на неё с мечом, увлекая за собой целую толпу. Ненависть людей была обжигающей, сильной и неистребимой. Сейчас же, в таком виде, её можно брать практически голыми руками. А «практически» потому, что, как она с облегчением обнаружила еще в таверне, её магия осталась при ней. И если уж припрет, она могла устроить тут такой шторм с антуражем в виде грома, молний и смерчей, что столицу бы собирали потом заново по кирпичику. Но, во-первых, использовать магию, значит лично подписаться под словами «Да — я дракон. Я прямо перед вашим носом», ну, а во-вторых, отец и Старейшины так долго стараются наладить отношение с материком, что вряд ли по достоинству оценят устроенный ею погром, так как на мирный жест соседей это явно не потянет.

Впереди показалось серое обшарпанное строение склада, и девушка, вспомнив наказания Кати, свернула налево… и тут же уткнулась носом в чью-то грудь. Запах пота и немытого тела разом забил нос, заставив поморщиться.

— Так, так, — послышался сиплый голос, и она оказалась схвачена грубыми, сильными руками. — Поглядите-ка, ребята. Какая крошка упала в объятия добряка Манра. Ну-ну, что же ты, пташка, дергаешься? Манр тебя не обидит, о нет. Наоборот… — и он расхохотался, еще теснее прижимая девушку к себе.

Она попыталась вырваться, но с таким же успехом могла бы захотеть сдвинуть скалу.

— А ну-ка, посмотрим, — пробасил он и дернул капюшон назад. — Ба, да я счастливец. Сегодня мою постель будет согревать настоящая красавица! Слушай, пташка, а ты случайно не полукровка? А то больно на эльфку смахиваешь?

— Пусти меня! — смогла она, наконец, выдохнуть, когда медвежьи объятия на миг ослабли.

— Похоже, пташка-то Манр вовсе и не жаждет твоего общества, — послышался подначивающий голос, сопровождаемый смехом. — Возможно, ей больше по душе кто-то из нас?

— Остынь, Версил. Я первый её нашел, так что её прелести сегодня мои. Мы…

— Ах, ты мерзкая тварь! — рявкнула синеглазая, сама поражаясь, откуда взялись силы и смелость. М-да, папе лучше не знать, каких слов она понабралась у людей-островитян в процессе взаимного лексического обмена. — Гниль поганая, бревно бессучковое, паскуда пьяная, — она перевела дух. Честно признаться, девушка и половины не поняла из сказанного ею. Просто однажды, в отражении Сердца Кальвадара, она видела, как одна толстая человечка, размахивая какой-то палкой, орала на мужчину, произнося вот эти самые слова. Правда было их значительно больше, но, судя по вытянутым рожам стоящих напротив, вполне хватило и этих.

Она поняла, что надо пользоваться моментом. Приподняв ногу, драконица резко опустила каблук на конечность того, кто её держал, сопроводив это действие пинком в коленку другой ногой. Пьяница охнул и согнулся, тут же выдавая такие обороты, что ругань, подслушанная драконицей звучала как молитвенная песнь.

Не теряя времени, она развернулась и припустила обратно, надеясь успеть выбежать на светлую и оживленную улицу. Насколько пару минут назад она не хотела встречаться с местными жителями, настолько она стремилась сейчас именно к этому. Что-то ей подсказывало, что при скоплении народа эта компания поумерит пыл и не станет её преследовать.

Однако она бежала, но впереди никак не желал показываться желанный переулок, выводящий в освещенную часть города. За спиной совсем близко слышался топот ног и, продолжающийся литься на её голову, поток ругани. Подол платья делала своё дело, по возможности замедляя бег. Пару раз она спотыкалась и поскальзывалась на мусоре, выкидываемом в этом квартале прямо на улицы.

«Доигралась! Добегалась! Всё, дорогая, отлетались мы с тобой» — мелькнула предательская и слегка паническая мысль в голове.

Может всё-таки использовать магию?

Очередной темный переулок, очередной поворот за угол и… очередная грудь, в которую она вновь уткнулась носом.

— Попалась! — рявкнули сзади, и грубо дернули назад за капюшон. — Ну, девка, ты за всё заплатишь. Еще никто не оскорблял Манра и не оставался при этом живым.

Она зажмурилась. Что ж, значит магия…

— Это всё очень мило. И я бы сказал, даже романтично, — послышался внезапно чужой голос, не принадлежащий никому из пьяниц, — но вы бы не могли отойти с моего пути и уже там продолжить?

Все участники столь занятного действа дружно обернулись к говорящему. Им оказался тот самый мужчина, в которого так неудачно девушка вписалась на повороте, и о котором в пылу расправы как-то совсем забыли. Синеглазая прищурилась, пытаясь рассмотреть его, но он как будто нарочито стоял в тени, отбрасываемой домом и единственное, что могла она заметить, это черный плащ, плотно запахнутый на груди, высокие сапоги, в которые заправлены штаны, да надетый на голову капюшон, из под которого, почти до пояса, по плечам струились алые пряди волос. Однако намного больше говорила аура и веющая от него сила. Этого не могли заметить напавшие на неё, но она сразу поняла, что перед ними не простой человек, а весьма сильный маг.

Девушка возликовала. Он спасет её. Поможет! Да и цвет волос наводил на определенные мысли. Много ли в Картаре людей с ярко-алой шевелюрой? Может и много. А с серебряными пряжками в виде драконов?

— Помогите, — прошептала она, так как рука одного из бандитов крепко впилась ей в горло.

— Заткнись, — рыкнул Манр и встряхнул её. А затем мрачно взглянул на незнакомца. — А ты давай, топай отсюда. Нас не касаются твои дела, а тебя — наши.

— Вполне справедливо, — кивнул тот. — Мне действительно нет никакого дела до вас и ваших развлечений. Только с девчонкой можно столковаться и без применения силы. Вы бы попробовали. Она ж не дура, надеюсь, не впервые ведь. Заплатите побольше, — с этими словами он стал обходить их, явно намереваясь уйти.

Уйти? Бросить её? Но, но как же так?

— Постойте же! — воскликнула она и рванула вперед. Не ожидавший этого громила на секунду отпустил её. Она сделала пару шагов вперед и лучи взошедшей луны заиграли серебром на её волосах.

Незнакомец на ходу полуобернулся, а затем резко остановился. Девушка была готова поклясться, что в глубине капюшона её сейчас пристально рассматривают.

— Ах, ты шлюшка! — Манр вновь рывком подтянул её к себе, заламывая при этом руку за спину. Не удержавшись, она вскрикнула. Небеса, неужели у людей столь низкий болевой порог.

Однако следом за её криком, послышался отчаянный вопль её мучителя. Сквозь пелену слез, невольно выступивших на глазах, она увидела рядом незнакомца, держащего пьяницу за неестественно вывернутую руку.

— Я, кажется, передумал, — задумчиво растягивая слова, сказал он. — Ваши дела меня заинтересовали.

С этими словами он отпустил Манра, и рука того корявой плетью повисла вдоль туловища. Увидев подбирающиеся к нему сзади три тени, она захотела крикнуть, предупредить, но в тоже мгновение драконица и нападавшие потеряли его из виду. Только он стоял здесь, а в следующую секунду его нет. Новый крик боли оповестил всех о вероятном местоположении красноволосого. С приобретенным человеческим зрением она не могла уследить за движениями своего спасителя. Он двигался молниеносно и легко. При этом незнакомец еще ни разу не воспользовался той странной железкой, которую так любят носить мужчины-люди у себя на поясе. Его оружием были руки и ловкость.

Число нападавший стремительно уменьшалось. Где-то совсем рядом закряхтел, поднимаясь, её обидчик и она услышала скрежет доставаемого из ножен кинжала. Ах, так! Она подскочила к нему и замахнулась…

…Девушка охнула и с силой затрясла рукой. Когда в отражении Источника человеки молотили друг друга кулаками — это не казалось так больно. А на деле же…

Она пару раз сжала и разжала кисть руки, и заметила на содранных костяшках кровь. Это её ошеломило. Кровь! У неё была кровь! За все двести лет своей жизни она никогда не видела её. Это было невозможно — пробить её серебристую броню было очень нелегко.

— Хороший удар, — заметили сзади и, оставив ладонь в покое, драконица обернулась к говорившему. Они стояли на залитом лунным светом пяточке, но девушка по-прежнему не могла рассмотреть лицо незнакомца. — Возможно, я зря вмешался, — продолжал он, — и испортил ваш выход.

Говорил он всё с той же ленцой, будто рассуждал не о драке в темном переулке, а о погоде назавтра.

— В самый раз, — пожала она плечами, пытаясь успокоить бешенный стук сердца. О небеса, как же она испугалась! Когда она вновь вернет себе свой облик, то никогда не станет забывать об этом. Не станет забывать, какой она может быть слабой, и какой ей подарен бесценный дар быть сильной. — Спа… спасибо.

— Что вы делаете здесь в такое время? — требовательно спросил он, и о его спокойствие остались только воспоминания. — Почему не остались в той таверне, куда я вас отнес?

— Так это всё-таки были вы? — обрадовалась она. — Это хорошо, потому что я искала вас…

— Как вас зовут? — резко перебил он.

Она запнулась и посмотрела в темноту капюшона. Зовут? Об этом драконица не подумала. Называть своё полное имя было не только глупо (никто бы его и выговорить не сумел), но и опасно — добровольно сказанное имя дает власть тому, кому его поведали.

— Шай-энри.

— Шай-энри, — повторил он, будто пробуя его на вкус. А у неё пробежали мурашки по спине. Да кто же он всё-таки? — Так вот, Шай-энри, возвращайтесь обратно в «Белый аист», в свою мягкую и теплую постельку, к приятным снам и беспечной жизни. Эту трущобы не для таких, как вы.

Девушка со свистом выпустила воздух через стиснутые зубы. Любой бы, кто посмел заговорить с дочерью Куруфина таким вот тоном — покровительственным и снисходительным — вмиг схлопотал бы молнию под хвост и еще целую кучу неприятностей в придачу! Но сейчас она не могла ответить достойно, разве что простеньким электрическим пульсаром, который не смог бы её выдать.

— Я сама знаю, что для меня лучше, — елико возможно холодно ответствовала она. — Вы спасли меня. Дважды, — добавила она, подумав. — И мне хотелось бы узнать ваше имя, и желательно увидеть лицо. А то разговаривать с капюшоном как-то не очень интересно.

— Как непочтительно с моей стороны, — с сарказмом произнес он и, подняв руку, сдернул плащ. — Так лучше?

Шай-энри дернулась назад. Руки судорожно сжались в кулаки, а губы скривились от еле сдерживаемого, готового вырваться из горла рычания. В ней проснулась кровь предков. Почти инстинктивно ей захотелось расправить крылья, утробно зарычать и с упоительным наслаждением сжать клыки на его шее. Испить его крови. Убийца драконов! Безжалостный и бесчувственный, идеально обученный убивать её народ!

— Безликий, — процедила она сквозь зубы, сдерживая клокочущую внутри ярость, издревле заложенную в ней к вечному врагу…

— Безликий, — сказала девчонка и, судя по её тону, особых восторгов она по этого факта не испытывала. Он окинул её взглядом: плотно сжатые губы, нервно комкающие плащ руки, напряженные плечи, прищуренные глаза, в которых бушевало синее пламя. За всю свою долгую жизнь он видел у собеседников разные эмоции по поводу его происхождения — одни боялись, другие уважали, третьи (преобладали здесь женщины) — восхищались, а были такие, кто просто оставался к подобному знакомству равнодушным. Но вот почти неконтролируемой злости и желания бросится на него с кулаками — это с ним впервой.

— Он самый, — усмехнулся мужчина. Ситуация начинала забавлять. — Польщен, что вы так хорошо знаете наш клан.

При этих словах в глазах Шай-энри что-то промелькнуло, но он не успел рассмотреть, так как она помотала головой, отчего её волосы засеребрились, закрыла глаза, а когда вновь взглянула на него, в них нельзя было прочесть уже ничего.

— Приветствую тебя, сын клана Безликих, тот, кого зовут Север, — чопорно и официально произнесла она. — Слава идет впереди тебя, один из Четырех Первых. Не стоит удивляться, что я знаю тебя. Просто я не ожидала, что моим спасителем окажется столь великий воин.

Нет, врать она решительно не умеет, подумал он. Великий воин? Спаситель? Да она же еле сдерживается, чтоб не вцепиться ему в волосы! Он вновь внимательно посмотрел на неё. Что-то в этой девушке было не так. Её аура — жемчужно-розовая — никак не могла принадлежать человеку. Да и внешность Шай-энри была слишком… экзотичной для этой расы. Одни волосы и глаза чего стоят.

— Кто ты? — спросил он и с удовольствием отметил, что вопрос застал ту врасплох. Если она не умеет играть в подобные игры, пусть не берется.

— Я… полукровка. Мой отец — эльф, а мать — человек, — быстро нашлась она.

Его слух уловил приближающиеся шаги на соседнем переулке и он, подхватив растерявшуюся девчонку за локоть, потянул прочь отсюда.

— Здесь не место для прогулок и лучше вернуться в таверну, — бросил он, не оборачиваясь. Шай-энри не возражала и послушно засеменила рядом, явно не поспевая с ним в ногу. Её проблемы. — Но вы, пожалуйста, продолжайте. Мне очень интересно узнать душещипательную историю любви ваших родителей и собственно вашего появления в этом несовершенном мире.

Сказав это, он тут же ощутил, как острый каблучок девушки вонзился в его ступню.

— Ой, простите, — обворожительно улыбнулась эта нахалка. — Я, право, такая неловкая сегодня, — и, не замечая его испепеляющего взгляда, она продолжала. — Никакой истории любви вы от меня не услышите. Это была ошибка моей матери, и романтика там и рядом не ночевала.

— И в результате этой ошибки появились вы, — саркастически вставил Север. Ну да, врать она, конечно, не умеет, но похоже быстро учится.

— Да, — не стушевалась Шай-энри на это раз. — Когда я родилась, отец меня не признал, но и отказаться не мог. Поэтому меня отправили в Барасс, на северо-западе Гъервара. Там находился монастырь, в котором я жила до недавнего времени.

Она замолчала, видимо ожидая от него вопросов. Он не стал её разочаровывать.

— Ну, а как же вы оказались здесь? Я нашел вас на улице одну, без сопровождения и вещей.

С ответом пришлось повременить. Они как раз подошли к «Белому аисту». Внутри было шумно: слышался смех, приглушенные разговоры, где-то в углу тренькал на лютне менестрель. Служанки, шустро сновавшиеся между столиками, игриво уворачивались от тянущихся к ним рук и заигрывали с посетителями.

Север оглядел зал, ища хозяина и желая поскорее сдать неуемную спутницу ему на руки.

— О, небо! Я хочу есть! — неожиданно воскликнула она. Мужчина глянул на неё. На лице девушки было отражено такое удивление и непонимание собственного желания, что ему пришлось признать, что она уже второй раз за час умудрилась поставить его в тупик.

Похоже, избавиться от неё получится не так скоро, как он того хотел.

«И зачем я это делаю?» — мысленно вздохнул он, подходя к свободному столику и подзывая служанку.

«По той же причине, что и спас её утром. Они с ней так похожи…» — тут же заметил чей-то едкий голос в его сознании.

Север вновь вздохнул, теперь уже не в мыслях. День не задался с самого начала. Да какой там с начала? Ему не везет уже почти месяц — с того самого дня, как его нашел один из посланников Мастера и сообщил, что тот желает видеть его в Ониксовой башне. Пусть он был одним из Четырех Первых, носителем второй сущности и, в конце концов, любимым Учеником Мастера, но это не давало ему права игнорировать призыв. И он послушался. И сразу же пожалел об этом. Его ждал новый заказ, причем, судя по словам Мастера, отказаться не было возможности, потому что дело касалось драконов. Как всегда, при мысли об этих мерзких тварях, кулаки его непроизвольно сжались. Мастер знал, кому поручить этот дело. Клан Безликих — клан убийц-наемников насчитывал не более пяти десятков лучших и сильных воинов, прошедших Инициацию. За большие деньги его соратники могли убить кого угодно, и их ничто не остановит в достижении цели — ни охрана, ни высокие стены, ни магия. Но только четверо из них имели право брать особые заказы и заниматься только ими.

Они убивали драконов. Чудовищ, безжалостных созданий, утопивших в своё время весь материк в крови и устроивших здесь ад. Им четверым — Северу, Западу, Востоку и Югу — добровольно отказавшимся от своих истинных имен, дабы никто не смог получить над ними власть, было за что ненавидеть этих существ. И ни у него, ни у других никогда не дрогнет рука, которая пронзает сердце крылатого ящера, находя единственное незащищенное место в его броне — на спине, между основаниями крыльев…

Заказчик ждал его здесь, в Картаре. Он прибыл в город на рассвете и намеревался сразу же направиться в таверну «Три кобылы», но судьба толкнула его на одну пустую улочку, где он и увидел лежащую на земле нагую девушку. Север спокойно бы проехал мимо и никогда впоследствии не вспомнил об этом, если бы в тот момент незнакомка не застонала и не открыла глаза — такие синие, пронзительные. Они смотрели прямо на него, но мужчина сразу понял, что она его не видит. Через секунду девушка вновь опустила голову на грязные камни и потеряла сознание. Но ему этого хватило, чтоб замереть и перестать дышать. Сапфировые глаза незнакомки были похожи на другие — такие родные и давно забытые. Он мотнул головой и решил продолжить путь, но уже в следующее мгновение непослушное тело, которое до этого никогда не выходило из повиновения, спрыгнуло с лошади и, подойдя к незнакомке, подняло её. Она оказалась хрупкой и легкой. Бледное лицо было перепачкано, удивительные, похожие на эльфийские, короткие волосы даже через слой пыли вспыхивали серебреными искрами в лучах восходящего солнца. Наградив себя весьма нелестными эпитетами, он забрал её с собой и доставил в «Белого аиста» — приличную и хорошую таверну. Не веря своим глазам и одновременно поражаясь своей глупости, он добровольно отсчитал три золотых и наказал заботиться о девушке, после чего поспешил покинуть постоялый двор, пока не вовремя проснувшиеся воспоминания не заставили натворить его еще невесть что.

Встреча с заказчиком состоялась и нельзя сказать, что Север был доволен. Наоборот, он рвал и метал, хотя выражение его лица осталось невозмутимым. И лишь те, кто осмелился бы заглянуть в его темно-вишневые глаза смог бы заметить отблески бушевавших эмоций.

Он Безликий! Мало того — один из Четырех Первых, а ему предлагали… стать вором. И что с того, что добыть нужно не золотые побрякушки, а Сердце Кальвадара, что нужно забраться не в дом какого-либо богатея, а на остров Драконов — суть от этого не меняется. И всё же он согласился. Потому что никто другой на это не пойдет, все остальные из Четверых уже имеют заказы, потому что по силам это только ему, потому что, в конце концов, это возможность нанести врагу сокрушительный удар, и наконец избавиться от съедавшей его ненависти. Без своего Источника драконы погибнуть, и тогда он успокоится.

Заказ был принят и скреплен клятвой. Свидетельство её теперь мог видеть каждые на его лице. Правая щека до сих пор горела, после появления на ней символа. Что ж, дело сделано, отступиться он не может, и теперь ему предстоит очень трудная дорога. Добраться до острова в Коралловом море не просто, но достичь его центра, столицы владений драконов и подавно никому не удавалось. По крайней мере, другим Безликим. Но Четверо Первых, это делали, и не раз. Но даже они никогда не могли незамечено подойти к пещере Источника. Но сейчас… нужно найти такой способ. И в этом ему могут помочь эльфы. Во время Войны они выступили на стороне людей и других рас, но после её окончания отстранились от дел и обосновались на востоке. Алферн должен многое знать о Сердце Кальвадара, хотя бы потому, что именно остроухие создали и подарили ящерам на заре времен огромный кристалл — артефакт, из которого впоследствии и родилось Сердце Драконов — их источник знания и мудрости.

Север был уверен, что сможет узнать в государстве Перворожденных необходимую ему информацию. Так он размышлял, идя вечером по столице, пока не услышал приближающийся топот и ругань. А затем на него кто-то налетел…

Очередная уличная разборка, подумалось ему тогда, и он собирался уже уйти, когда пойманная беглянка его окликнула и вышла на свет.

Что б ей провалиться!!!

Опять она повстречалась на его пути, и опять он поступил так, как ему совсем не свойственно. Он вмешался, хотя лучше бы развернулся и тут же отправился в путь, навсегда оставив синеглазую девчонку в этом темном гиблом переулке.

Но он этого не сделал, и итог на лицо: они в таверне «Белый аист», напротив него, с блаженным видом жуя курицу, сидит Шай-энри, а он послушно собирается оплатить ужин.

Подошедшая служанка забрала у мужчины пустую кружку (и когда он только успел!) и поставила новую, по стенкам которой медленно стекала пена.

— Что-нибудь еще, господин? — бросив пренебрежительный взгляд в сторону его синеглазой спутницы, игриво спросила она. При этом она так интенсивно колебала перед ним своей пышной грудью, что тому даже пришлось отклониться назад, дабы не схлопотать этими прелестями по лицу. — Тарина могла бы вам многое предложить на десерт.

— Десерт! — оживленно переспросила девушка, покончив с гуляшем. — Это хорошая идея. Я бы тоже не отказалась от него. А что именно вы можете предложить э-э-э… Тамина?

— Тарина, — машинально поправила служанка, ошарашено смотря на блондинку. Та же с самым невинным выражением лица ждала ответа. Север же с удивлением понял, что его губы дергаются от едва сдерживаемого смеха. Он готов спорить на всё, что угодно, что развязной служанке еще никогда не делали таких, хм, необычных предложений.

Остатки былой нравственности заставила Тарину покраснеть и быстро ретироваться, постоянно оглядываясь при этом назад.

Синеглазая недоумевающее приподняла брови, а потом перевела вопросительный взгляд на него.

— И чего я такого сказала?

— Так куда ты теперь держишь путь? — вместо ответа спросил он. Если Север начнет разъяснять еще неизвестно, какой будет её реакция. Откуда бы она не свалилась ему на голову, там точно ничего не знают об услугах, оказываемых добросердечными служанками усталым путникам…

И еще там, наверное, плохо кормят, подумал он, наблюдая как Шай-энри, пожав плечами, нацелилась на его миску, невозмутимо притянула её к себе и стала методично уничтожать его порцию, время от времени блаженно урча.

— А ты куда? — в очередной раз прожевав, как бы между прочим, обратилась она к нему.

Э, нет, дорогуша. Так не пойдет. Мужчина сразу понял, к чему та клонит. Он и так уже потерял из-за неё целый вечер, дальше их знакомство он продолжать не намерен. Хотя и подозревал, что цель их путешествия совпадает. Если девчонка и дальше будет придерживаться своей версии произошедшего, то логично предположить, что её путь лежит в Алферн, к нерадивому родителю, в котором неожиданно проснулись отеческие чувства.

— На запад, — не испытывая угрызений совести (а что это?), соврал он.

Девушка откинулась на спинку стула и прищурила глаза.

— И с каких пор у нас на западе водятся драконы? — насмешливо спросила она, намеренно копируя его недавний тон. — Или же я ошибаюсь, и татуировка на твоей щеке означает вовсе не принятый заказ, а просто нанесена в исключительно эстетических целях?

— Осторожней, девочка, — тихо, с едва заметной угрозой, проговорил он. Его начинало раздражать, что эта девчонка знает о нём намного больше, чем он о ней. — Не стоит так со мной разговаривать. Я помог тебе, но впредь не стоит уповать на мою доброту, потому что свой лимит её ты уже исчерпала. И мой дальнейший путь не должен тебя касаться.

Обычно когда он пускал в свой голос такие нотки, его собеседники предпочитали замолчать, а лучше вообще побыстрей убраться. Но, похоже, эта девица ни о чем подобном не подозревала, ибо она, обопрясь локтями о стол, подалась вперед. И на спокойном лице он не обнаружил и тени страха.

— Поверь мне, Север, будь моя воля, я бы… — непонятный вибрирующий тон её голоса и странное мерцание в сапфировых глазах, заставили его насторожится, но та вновь обуздала эмоции и, преобразившись, продолжала уже жалобно, как и положено забитой измождено барышне, воспитанной в закрытом монастыре. Ну-ну, подумал мужчина, акт первый, сцена вторая… — Просто я потеряла весь свой эскорт, осталась без денег и средства передвижения. На мне даже платье с чужого плеча! Я подумала, что возможно, быть может… — она очень артистично засмущалась и даже глупо захлопала ресницами. — Мне нужно добраться до Алфера, к отцу. А дороги нынче неспокойные, опасны. А я совсем одна…

Шай-энри замолкла и посмотрела на него из-под густой серебристой челки.

«Кто ты?» — этот вопрос, было, чуть не сорвался с его языка. Эта незнакомка, так неожиданно пересекшая ему путь, была паршивой актрисой и никудышней лгуньей, но при этом весьма проницательной, смелой (стоит только вспомнить, как она врезала тому громиле, и как разговаривала с ним, Севером) и определенно что-то скрывающей. В другое время это было бы даже интересно, но сейчас у него есть неотложные дела. Можно сказать даже самое главное дело в его столь долгой и мрачной жизни.

Шай-энри — помеха. Это факт. А от помех он привык всегда избавляться всеми возможными способами.

«Всеми возможными? И ты этого хочешь?» — вновь подала голос его истинная сущность… сущность рожденная в стенах Ониксовой башни, и которую перед смертью видел не один дракон…

Он нахмурился и, откинув прядь красных волос с лица, посмотрел на собеседницу, которая тоже взирала на него, не отводя взгляд. Увы, если бы он этого хотел, то не стал бы спасать её в том переулке, а предоставил всё сделать той пьяни.

Кто-то внутри него самодовольно улыбнулся. Север процедил пару витиеватых ругательств, не заметив, что к ним с интересом прислушалась девушка, и резко вскочил, отчего стул с противным скрипом отъехал к стенке.

— Тебе придется поискать другой эскорт, девочка. Нам не по пути, и тем более у меня нет ни времени, ни желания возится с беспомощным ребенком, — отрывисто сказал он, бросил на стол два серебренника и, не оборачиваясь, двинулся к выходу.

Он не оглянулся и не заметил, как его собеседница перестала улыбаться, и лицо её превратилось в холодную невозмутимую маску. И лишь в синих глазах, устремленных в спину уходящему мужчине, полыхала неукротимая ненависть и ярость.