"Курт Воннегут. Рецидивист (или "Тюремная пташка") (роман)" - читать интересную книгу автора

Колоколов на звоннице не повесили. А на пустыре перед нею не
открыли ни кафе, ни магазинчиков. Архитектор подошел к
обустройству пустыря очень по-деловому. Там нашлось место для
повозок, колясок и вагонов конки, так и сновавших туда-сюда. Он
и завод практично выстроил, архитектор этот, самый настоящий
форт получился. Если толпе вздумается на приступ пойти, пусть
для начала через незастроенный пустырь до стен доберется.
Был там один-единственный репортер, его кливлендский
"Откровенный собеседник" прислал - теперь эта газета принадлежит
корпорации РАМДЖЕК, - и вместе с женщинами побрел этот
корреспондент через пустырь. "Что теперь предпринять
собираетесь?" - спрашивает он Мать, то есть жену Джервиса.
Понятно, предпринимать-то больше нечего было. Стачечники -
они уже и не стачечники вовсе, просто безработные, которых из
домов выселяют.
Но ответила Мать мужественно:
- Мы еще вернемся! - говорит. Хотя что ей еще сказать
оставалось?
- Когда вернетесь?
Ответ ее, наверно, прозвучал, как поэтическая строка, где
сказано о безнадежности, царящей в Христовом мире, когда
подступает зима:
- В рождественское утро.

x x x

Так этот ответ и напечатали в газете: редактор полагал, что
тут некая угроза. И слухи о предстоящих на Рождество событиях в
Кливленде расползлись по всей округе. Те, кто бастовавшим
симпатизировал,- священники, литераторы, профсоюзные лидеры,
деятели, державшиеся популистских взглядов, и прочие -
потянулись в город, словно какого-то чуда ожидали. Эти не
скрывали, что порядки в экономике, которые у нас тогда были, их
решительно не устраивают.
Эдвин Кинкейд, губернатор штата Огайо, вызвал на сбор роту
национальных гвардейцев, чтобы защищать завод. Это были
деревенские парни из южных округов штата, и выбрали их оттого,
что среди бастующих не было у этих парней ни родственников, ни
приятелей, а значит, забастовщики для них - те же хулиганы да
нарушители порядка, только и всего. Идеальные американцы все они
были, не налюбуешься: здоровенные, веселые, сознательные,
старательно занимаются будничными своими делами, но если вдруг
потребуется взяться за оружие и щегольнуть дисциплиной, страна
может положиться на таких, как они. Возьмутся невесть откуда, а
враги Америки оцепенеют от ужаса. А когда опасность останется
позади, исчезнут, как будто их и не было вовсе.
Регулярная армия, которая сражалась с индейцами до тех пор,
пока у индейцев больше не осталось сил сражаться, насчитывала
тогда всего-то тридцать тысяч человек. Но зато у нас была
потрясающая наша гвардия, и она сплошь состояла из деревенских