"Дмитрий Володихин. Осколки царства" - читать интересную книгу автора

новый "Мерседес". Ставка у него, у канадца, на легкость, на прыгучесть.
Ну-ну. Оружие соответствующее: нунчаки и легкий топорик у пояса. Несолидно
как-то, даже нагло чуть-чуть. Усомнился Меньшов насчет эффективности.
Сошлись. Канадец вяжет своим инструментом восьмерки, Медведь едва
успевает отводить удары. Уж очень быстро движется оппонент. Вот Меньшову по
плечу досталось. Еще. Ничего, наручи держат. Ого! Морриси захватил его меч
и дернул на себя. Меньшов не устоял, хватнул земли ладонью. Клинок, однако,
удержал. Коронный, видно, канадцев прием, лихо так обезоруживать. А! По
каске досталось. Но держит Медведь равновесие, больше не дает себя сбить.
Сделал ложный выпад, а сам кулаком ударил. Попробовал на прочность грудь
канадского производства. Отлетел Морриси, но тоже на ногах удержался.
Меньшов попробовал еще разок то же самое. Совершенно напрасно, не стоило
повторяться, потому что хорош оппонент. Вместо канадца сомкнутая фаланга
меньшовских пальцев встретила очень болезненный удар. Хорошо -- перчатка,
иначе все бы в кровь.
Взвыл боец. И сразу же, моментом, открылась в Медведе боевая ярость.
Уничтожить оппонента. Располовинить. С землей сровнять. Руки сами вертят
клинком, у самого носа Морриси свищут круги. Ноги сами позицию выбирают. И
все тело как добротная машина, как умная заводная игрушка. Функционирует
без помощи сознания. Медведь рычит, злоба его клокочет. Оппонент понемногу
отступает перед таким вертолетом. Но хорошо, ловко уходит. Вот он опять
пытается вырвать медведев меч. А не помочь ли ему? Сам ведь доказал: не
стоит быть однообразным...
Словом, как бы отдал Медведь свой клинок, отпустил его, совсем не
сопротивляясь. Канадец потянул, потянул, должно было его развернуть, и тут
другая рука напоролась бы на выхваченный Меньшовым стилет. Отделался бы
импортный боец шрамом на руке, да и все. Хороший конец для такого боя.
Сгубила его собственная опытность. Он тоже свой инструмент отпустил.
Разворота никакого не произошло, оппонент в прыжке ударил ногой. Медведь
получил в скулу, и во рту сейчас же хрустнуло, привкус крови. Качается
Меньшов, коренной зуб треснул, очень больно. Добить бы его сейчас
оппоненту, да ему не до того. Медведева рука сама выбрала новый путь, в
корпус, и теперь канадец корчится на земле, пытаясь вырвать стилет из-под
ребер. Хлещет кровь из длинной узкой раны. Светлана, слышно, вскрикнула.
Больше хладнокровия, девочка, такая у нас с тобой работа.
Бой засчитали за Меньшовым. Четыреста рублей, ха. Оппонента унесли с
квадрата на носилках. И тут Светлана вскочила со своего места и к этим
носилкам понеслась. Склоняется над Морриси, ласковые слова ему говорит,
успокаивает. Мол, все будет хорошо, выздоровеешь. Люблю тебя. Люблю. И он
ей с кровавым хрипом тоже отвечает: "Льюблю...". Здесь только Медведя
опалило. Ясно, за кого она болеть пришла. Гадина! Гадина какая!
Оттащили носилки к дежурной машине, Светлана рыдает в коридорчике у
раздевалок. Он ей:
-- Вот, значит, как...
Она кричит:
-- Да! Так!
-- И давно ты с ним?
-- Какое тебе дело, мясник проклятый! Груда свинины! Ты убил его,
убил, убил, убил! Лучше б сам там валялся без башки!
Медведь поплыл. Скрутить ее и сломать. Переломать ей все кости. Но