"Дмитрий Володихин. Половодье зноя ("Восход зимы" #1)" - читать интересную книгу автора

- Ну что ж. Давай с самого начала. Сколько полетов стрелы пройдет пешее
войско за день в знойном месяце абе, если будет идти от рассвета до заката и
сделает один привал, чтобы поесть? Ах да, я забыл добавить, это наше войско,
пехота Царства.
- Я не знаю. - честно признался Бал-Гамаст.
- А если это будут эламиты?
- Я не знаю.
- Конница, полночные кочевники, месяц аярт?
- Я не знаю, эбих.
- Так... - Лан произнес это с некоторым удовлетворением. - Угощайся.
И он первым протянул руку к горке фиников.
До поздней ночи эбих рассказывал ему, какие переходы делает царское
войско и отряды всех ближайших соседей Царства, сколько оружия они таскают
на себе, и кого из них легче застать в врасплох во время движения. Где стоит
принимать бой, а где не стоит. Кого лучше таранить копейщиками, а кого
разметывать ударом из луков. Чем всадники на верблюдах страшнее обыкновенной
конницы. В каких случаях без пехоты ночи не обойтись... Иногда
переспрашивал. Сам задавал вопросы, пытаясь убедиться в том, что его
слушатель запомнил хоть что-то.
В конце концов сказал с удовлетворением:
- Слава Творцу, ты кое-что понимаешь. А теперь взглянем не карту...
Он развернул пергаментный свиток, от души раскрашенный разными цветами.
- Здесь мы, Балле. Мятежники могут быть здесь... но вряд ли. Скорее,
здесь или здесь. Пешая разведка говорит, что они стоят в самом Кише,
конная, - что уже выдвинулись вперед. С утра мы с твоим отцом, эбихами
Дуганом и Асагом прикидывали расстояние. Где выгоднее принять бой? Асаг
полагает: они будут нас дожидаться на полпути... Почему? Надо быть онагром,
чтобы занять ту позицию... Не-ет... мы с ними встретимся... встретимся...
Лан замолчал. Он нервно кусал ногти на пальцах левой руки. Пальцы
правой руки перебегали по пергаменту от одного цветного пятна к другому...
Глаза эбиха больше не видели ни шатра, ни карты, ни Бал-Гаммаста. Перед ними
расстилались равнины, тянулись дороги, изгибались каналы. Пехота устало
пылила навстречу смерти. Скрипели телеги.
Молчание длилось не менее того времени, за которое взрослый мужчина
смог бы минимум дважды, не торопясь, насытиться мясом, хлебом и чесноком.
Наконец, Лан вспомнил о существовании Бал-Гаммаста. Удивился. По глазам
видно - удивился. Кто это у него в шатре? Ах да.
И позвал самого большого медведя из своих людей. Сотника Пратта.
- Э-э-э. Сотник. Ты приглядишь за мальчиком. Я, знаешь ли, занят.
Сотник издал невнятное рычание. Кажется, сообразил Бал-Гаммаст, ему не
понравилось возложенное поручение.
- Э-э-э. Знаю. Но это очень смышленый мальчик.
Рычание повторилось.
И тут эбих Лан Упрямец преобразился. Что-то в лице у него изменилось. И
в позе. Впрочем, лицо, поза - куда ни шло. Но голос! Голос - как у другого
человека. Спокойный, холодный, повелительный. Бал-Гамаммасту захотелось
поклониться. Хотя он с детства плохо умел кланяться.
- Сын мой сотник Пратт! Приказываю тебе неотлучно быть при мальчике.
День и ночь. Сотню сдать Алангану. Отвечаешь головой.
- Да, отец мой эбих... - с удивительной членораздельностью ответил ему