"Лариса Володимерова, Владимир Мальсагов. Русская мафия - ФСБ " - читать интересную книгу автора

конвертируемую валюту - и с разрешения сутенеров от КГБ. И поэтому
дальнейшее общение с ней может привести к нежелательным последствиям вплоть
до Лубянки.
Потанцевав и мило пощебетав на ушко друг другу, амурная парочка подсела
за столик к каким-то иностранцам. При посредничестве пташки, комиссар купил
300 долларов США, которые от всей широты душевной обещал преподнести ей за
ночь "любви". Поверив, девушка увлекла спутника в номера. Поднявшись на
лифте, попросила подождать ее в холле, пока она заберет ключи у этажной
дежурной. Ждать пришлось недолго: вместо милой и нежной к нему стремительно
приближались молодые, крепкие и наглые - с красными корочками КГБ. Взяв
комиссара под белы рученьки, повели его в свою контору, располагавшуюся на
том же этаже. Обшмонав партейца, опера извлекли 300 баксов. А вот когда в
портфеле обнаружили около 5000 родных деревянных, а в карманах - билет
студента МГУ и самое важное - билет члена КПСС, радость на их лицах стала
неподдельной. В ту пору обнаружение не только трехсот, - но и 25 долларов
тянули на статью УК РСФСР - за незаконные валютные операции. Это
предусматривало немалый срок заключения, т. е. крах дальнейшей светской
карьеры с перечеркиванием всей жизни.
Мы продолжали кутить, уверенные в том, что приятель наш проводит время
в любовных утехах. Но тут Игорь Беда, закончивший свои валютные дела,
подошел уже спокойно поздороваться и поговорить. Он спросил:
-А тот комсюк в селедке и с дуркой, полной бабла, не с вами?
-А ты его видел?
-Да, он в конторе сидит, и кажись наглухо.
Игорь зашел в контору поделиться положенной суммой с гэбшниками; в тот
момент туда как раз доставили и нашего комиссара.
- А че он мне не сказал, что грозненский? Я бы его сразу выдернул
оттуда. Где он в Грозном жил? Что-то морда его мне незнакома... А, понятно,
"парниковый"! - заключил Игорь.
В лифте, поднимаясь в контору, поведал Беда про все тонкости гбшной
кухни. Что тут все "прикрутили" Хан с Русланом Атлангериевым, - а также и в
других самых валютных гостиницах с ресторанами. Вся валюта, поступавшая от
путан и фарцовщиков, шла через них и делилась с гбшниками.
Подойдя к двери конторы, Беда толкнул ее, будто шел он к себе домой. В
передней комнате, накуренной фирменными сигаретами, сидели трое, а еще один
с нашим комиссаром - за отдельным столом. Партеец имел вид непрезентабельный
и, покрывшись красными пятнами, что-то писал на листе, а опер, сверля
глазами, сыпал угрозами о предстоящем сроке тяжелой лагерной жизни, конце
карьеры и жизни, деланно укоряя: - А еще коммунист, называется!
Беда хозяйским тоном выпалил - хорош малевать. Все гбшники вперились
взглядом в Беду: "Кончай выделываться, Чех". "Этот пацан - одноклассник
Хана!" - немного приврал Беда. В наступившей тишине прозвучал голос одного
из оперов, обращенный к нашему комиссару: "А что ты сразу не сказал про
это?!". На что последний нашелся ответить: "Так вы же меня не спросили".
Разговор моментально перешел в русло шуток и анекдотов. Опера со смехом
поведали, как их штатная путана подставила героя, как лоха для развода.
Комиссар выложил перед ними на стол 700 рублей, пытаясь также шутить
вперемежку со словами благодарности... И опера попросили его передать привет
Хану.