"Сергей Волков. Чингисхан. Книга первая. Повелитель Страха" - читать интересную книгу автора

находятся в авангарде мировой науки, что объективное отражение исторических
фактов служит делу мира, прогресса и разрядки международной напряженности. И
обязательно, слышите Новиков, обязательно отразите в материале историческую
важность принятия новой Конституции СССР. Непременно подчеркните...
Но что я должен подчеркнуть, так и осталось для меня тайной - зазвонил
один из телефонов. Суглобин отвлекся.
- Заместитель главного редактора слушает. Что? Да. Когда? Понял, еду!
И неожиданно медлительный Ящер на моих глазах превращается в
суетливого, порывистого в движениях человека. Он начинает бегать по
кабинету, собирая в портфель какие-то бумаги, ручки, карандаши.
- Иван Андреевич...
- После, Новиков, после! Звонили из обкома партии. Второй секретарь
собирает журналистов, чтобы отчитаться по косовице. Поеду сам! А вы
отправляйтесь к профессору...
И Ящер мигом скрывается за дверью.
- Как хоть этого Нефедова зовут? - кричу я вслед Суглобову, но он меня
уже не слышит.
При слове "профессор" у каждого человека в голове возникает образ
седенького старичка с умными глазами и интеллигентной бородкой. Поэтому,
когда в ответ на мой стук дверь гостиничного номера с табличкой "717"
открывает детина с буйными рыжими кудрями и бородищей лопатой, я несколько
опешиваю.
- Здравствуйте, а профессор Нефедов...
- Ну, я Нефедов. Чего встал? - сумрачно бурчит детина. Ему лет тридцать
и походит он не на профессора, а на душегуба, какого-нибудь Кудеяра-атамана.
И лицо и руки его покрывают крупные веснушки. - Заходи. Кем будешь?
- Изобретателем, - вспомнив мальчика из Москвы, отвечаю я.
Бородач меня приятно удивил и обрадовал - живой, нормальный человек.
- В смысле?
- Да безо всяких смыслов, - улыбаясь, я захожу в номер.
- А, юмор, - кивает бородач. - Понимаю. Смешно. "Фетяску" будешь?
- Не, спасибо, мне еще на тренировку сегодня.
- Бегаешь?
- Стреляю.
- По тарелочкам?
- Из винтовки.
- А ты веселый парень, - одобрительно хмыкает Нефедов и протягивает
ладонь, похожую на ковш экскаватора. - Игнат!
- Что, серьезно? - я спохватываюсь и пожимаю руку историка. - Артем.
- Можно подумать, у тебя имечко простодырское... - ворчит Нефедов,
усаживаясь на стул. - Так ты пить не будешь? Лады, тогда я моно...
Он наливает полный стакан бледно-желтое вина, смотрит сквозь него на
меня.
- Ну, твое здоровье, Степан!
И единым духом выпивает, шумно глотая.
- Спасибо, - говорю, - но я Артем.
- А-а-а? Артем? Ну да... Слабовато пойло. Я, понимаешь, вчера того...
превысил. Теперь вот отпотеваю, - закуривая "Космос", доверительно сообщает
мне Нефедов. - Можно было бы водяры взять, но опасаюсь...
- Чего?