"Марина Волкова. Ожерелье вечности " - читать интересную книгу автора

наблюдалось. Мать его погибла при очередных родах, эклампсия сначала лишила
ее возможности передвигаться, а потом добила окончательно, а отслойка
плаценты отняла жизнь и у младенца. Николаю тогда было четырнадцать лет и
воспоминания о том ужасном утре были самыми тягостными в его жизни.
Случилось так, что именно в тот момент, когда женщину парализовало и ее
перевозили на каталке в операционную, Николай с отцом пришли ее попроведать.
Увидев ее лицо, на котором жили - кричали только глаза, и окровавленную
простынь, в которую было завернуто ее родное тело, Николай забился в
истерике. Ведь только утром она сама, своими ногами, пришла сюда, напевая. И
вот такой поворот. Отец пытался утешить его, уверяя, что врачи сделают все
возможное, чтобы спасти маму, но Николай чувствовал, что надвигается что-то
страшное и неотвратимое. И, когда хирург вышел из операционной и что-то тихо
сказал отцу, он уже знал, что. Весь мир потерял краски, все виделось ему,
как в замедленном черно- белом кино: тягостные похороны мамы и малыша, ее
строгое, буквально ледяное в своей неподвижности лицо... Ощущение острой
боли, которую ничем нельзя было утолить, сделала жизнь невыносимой. Отцу
было легче - он находил утешение в водке, не мысля себя уже без этого
болеутоляющего. Возвращаясь как-то навеселе домой, отец стал жертвой аварии,
его сбила машина, освободив его не только от горя, но и от самой жизни. Так
в пятнадцать лет Николай остался круглой сиротой. К счастью, это не стало
непоправимой катастрофой, сестра отца забрала его к себе и заботилась о нем
со всей страстью старой девы, нашедшей в нем послушного и любящего сына.
Когда Николай закончил обучение и заявил о желании жить самостоятельно,
тетка не стала возражать и помогла ему с покупкой квартиры в Ростове.
Николай навещал ее по праздникам и датам, радуясь, что, уехав в Ростов, дал
ей возможность устроить личную жизнь.
В библиотеке у Николая появилась восхитительная возможность читать,
впитывать, как губка, знания. Он с жадностью изголодавшегося читал взапой,
забывая поесть и засыпая во время процесса. Со временем он с удивлением
заметил, что самоограничение и медитации дали ему ощущение свободы от
условностей, навязанных цивилизацией, вернуло ему уже почти забытое ощущение
бурлящего энергией юности тела, обострение чувств и легкость в движениях.
Труднее всего было справиться с вожделением, присущим молодому, полному сил
телу, тем более ранее ни о каком воздержании не было и речи. Поэтому, когда
Рамияр стал посвящать его в учение контроля над сновидениями, он все-таки не
удержался и пару раз программировал эротические сцены, из которых пока
благополучно выходил. И в нынешнем своем положении он винил только себя,
свое ослушание, свою внутреннюю нечистоту. Рамияр был в отъезде, поэтому
помощи ждать было неоткуда...

Ощущение опасности вдруг накрыло сознание, вырвав Николая из полудремы
воспоминаний. Он приподнял голову и огляделся. Его внимание привлекло
неясное свечение во дворе, которое странным образом еще и передвигалось. Уши
с опозданием отреагировали, опознали и классифицировали звук, исходящий от
светящегося объекта, как гудение высокого напряжения с характерным треском
разрядов. Осторожно, стараясь не шуметь, Николай дополз до края сеновала, и
попытался поближе разглядеть это непонятное явление.
Объект представлял собой этакого большого светляка, имел грушевидную
форму, причем его большая часть была сверху и напоминала карикатурное
изображение головы, вместо волос на которой змеились в пространство лиловые