"Елена Волкова. Замок " - читать интересную книгу автора

телу. "Сейчас я проснусь, - подумал он, поднося руку к ране и затем к губам.
Ладонь была мокрой и липкой, а на языке он ощутил кисло-соленый вкус. Но
кровотечение прекратилось, он даже почувствовал, как затягивается порез и
высыхают на груди и на ладони потеки крови, превращаясь в мелкий порошок.
"Это же смертельное ранение, я должен истечь кровью... Бред! Я даже не могу
покончить с собой!.."
Остатки зеркала на стене отразили посветлевшее небо: противоположная
стена была вся из больших окон, и свет щедро проникал в помещение.
Ксавьер Людовиг чувствовал себя больным. "Это не слабость и не
болезнь, - понял он. - Это приближение рассвета. Ведь я теперь вампир.
Солнечный свет... Я могу покончить с собой!"
Шатаясь, он прошел через зал и толкнул дверь на террасу, обе створки
распахнулись. Небо было синим, нежно-бирюзовым на востоке, слабо розовеющая
полоска обозначилась над горизонтом, звезды померкли.
"Первый солнечный луч коснется меня и я сгорю. Интересно, что я
почувствую в этот момент? Будет ли это долго и мучительно или все произойдет
очень быстро? Жаль. Столь о многом мечтать и столь мало успеть. Как жаль!.."
- Господин! Господин! - услышал он вдруг знакомый голос. - Вот Вы где!
Слава Богу, Вы живы! Я уж Вас обыскался!
Это был слуга-ординарец. Он наконец-то очнулся, выбрался из
разгромленной и залитой кровью кухни и отправился разыскивать своего
господина. В правой руке он сжимал огромный кухонный нож. Он был хороший
слуга и никогда не бросал хозяина в тяжелые минуты.
Ксавьер Людовиг обернулся. Не думая о том, что делает, отступил в тень
и вложил саблю в ножны. Странное волнение охватило его, дрожь пронизала
тело, как судорога, он почувствовал прилив сил. Но также он почувствовал,
как челюсти его налились тупой, горячей болью и он понял, почему вампиров
изображают и описывают такими: рычащими, с оскаленными клыками и искаженными
лицами - ему захотелось повести себя так же. Он почуял человека! "Вот,
значит, как это бывает!.." Изо всех сил он сжал зубы; клыки вонзились в
десны, рот наполнился кровью. Ему пришлось сглатывать ее, чтобы она не
вытекала изо рта и не показалась на губах и чтобы не захлебнуться.
Слуга ничего не замечал и приближался, держась левой рукой за голову и
причитая:
- Что же это, господин? Нечистая сила! Надо послать за священником. И
собрать людей, вооружить. Может, какой-нибудь подсвечник перелить на пули,
а? Вы-то лучше знаете, что делать. Надо найти этих тварей, они где-то
недалеко, днем-то они ничего не смогут сделать...
- Стой! - крикнул ему Ксавьер Людовиг. - Не подходи ко мне!
Слуга остановился в недоумении.
- Стой там, где стоишь, и, не колеблясь, убей меня, если возникнет
необходимость! - ему было трудно говорить, клыки мешали, и он испытывал
внезапный и невероятно сильный - нечеловеческий! - голод, от которого
мутился рассудок; он едва сдерживал себя. - Сходи за священником. Пусть
сделают все, что необходимо. Все, чтобы погибшие не стали вампирами. Пусть
всех отпоют, как положено, полную литургию, сегодня же! И всем чеснок в
гробы, обвязать серебряными цепями. На цепи можете порезать все фамильное
серебро. А теперь иди! Иди же! - и он впился зубами в жесткий манжет
камзола.
Слуга, застывший с полными ужаса глазами, медленно опустил левую руку в