"Криста Вольф. Кассандра" - читать интересную книгу автора

бросающую в дрожь осеннюю непогодь, грозящую, казалось, гибелью всему свету.
"Помоги, Кибела", - стонала старуха, но помогла ей ее дочь Марпесса, она
дала ей питье, от которого та уснула, чтобы не просыпаться больше никогда.
Кто такая Кибела?
Няня уклонялась от ответа. Ей было запрещено, поняла я, произносить это
имя. Она знала, и я тоже знала, что Гекубе следует повиноваться. Почти
невероятным представляется мне сегодня, какое действие производили приказы
царицы, я едва могу восстановить в памяти, что некогда пылко негодовала на
них. Она стремится только оградить меня, сказала мне тогда Гекуба. Но моя
мать недооценивала меня. Я уже видела Кибелу.
Сколько раз потом ходила я этой дорогой, одна или с другими женщинами,
и никогда не забывала, как было у меня на душе в тот вечер, когда Марпесса в
сумерках повела меня на гору Иду. Гора Ида была постоянно у меня перед
глазами, и втайне я любила ее, считала своей горой, часто поднималась на нее
и, казалось мне, хорошо знала. Марпесса шла впереди и вдруг нырнула в горную
складку, поросшую буками, где обычно лазали только козы. Мы пересекли
фиговую рощицу и внезапно очутились среди молодых дубов в святилище
незнакомой богини, где вереница молодых темнокожих, стройных и гибких женщин
в танце возносила хвалу своей богине. Среди них я узнала дворцовых рабынь,
женщин из селений за стенами цитадели, а у входа в пещеру под ивой, корни
которой, словно волосы на лобке, падали в отверстие пещеры, сидела няня и
движениями своего мощного тела, казалось, управляла цепью танцовщиц.
Марпесса скользнула в круг, моего присутствия они как будто не
заметили - новое и, я бы сказала, обидное наблюдение. Быстрота танца
нарастала, ритм становился стремительнее, требовательней, неистовей, он
выбрасывал отдельных танцовщиц из круга, Марпессу, мою сдержанную Марпессу,
тоже, и толкал их на движения, вызывающие у меня стыд. Это длилось, пока они
совсем не утратили власть над собой и не стали трястись, корчиться, выть и,
наконец, не впали в экстаз и не увидели не видимое нами. Затем одна за
другой, одной из последних - Марпесса, они сникали и без сил опускались
наземь.
В ужасе я кинулась прочь, долго блуждала и глубокой ночью прибежала
домой. Постель моя была приготовлена, ужин тоже готов, а Марпесса ждала меня
возле моего ложа. А на следующее утро во дворце, как всегда, спокойные лица.
Что происходило? Где я жила? Сколько же в Трое действительностей кроме
моей, которую я считала единственной? Кто установил точную границу между
видимым и незримым? Кто допустил, чтобы земля, по которой я так уверенно
ходила, сотрясалась?
"Я знаю, кто такая Кибела", - крикнула я в лицо матери. "Ну, тогда все
хорошо", - сказала Гекуба. Ни единого вопроса о том, кто меня туда отвел.
Никаких дознаний. Никакого наказания. Не толику ли облегчения или даже
слабости обнаружила моя мать? Что мне мать, которая показывает свою
слабость? Может быть, она хочет со своими горестями войти ко мне в доверие?
Я уклонилась. Я избегала, как и долго потом, соприкосновения с людьми.
Стремилась быть неприступной и преуспела в этом. Стала жрицей, и Гекуба
помогла мне. Она же знала меня дольше, чем я ее.
"Царица, - сказал мне отец во время одного из наших доверительных
разговоров, - Гекуба властвует лишь над теми, кто может быть ей подвластен.
Но любит она неподвластных ей". Внезапно я увидела отца совсем другими
глазами. Гекуба любит его? Вне сомнения. Значит, он ей неподвластен? Ах,