"Леонид Влодавец. Душегубы" - читать интересную книгу автора

продуктовые посылки рядовому Соловьеву. Тушенка, сгущенка, конфеты,
печенье, ветчина в банках, яблоки, чернослив, сало...И все в таких
объемах, что Ваня, если попытался бы съесть все это в одиночку, наверняка
загнулся бы от пережора. Но он, хоть и воспитывался в капиталистической
семье, все-таки не был жадным мальчиком, и на его подпитке весь взвод, в
котором он числился, "старики" и "молодые" - без разницы - почувствовали
себя вполне сытыми людьми и прониклись к Соловьеву великим уважением.
Прапорщик Середенко, конечно, доложил Ваниному отцу, что сын
добровольно взял на подкормку двадцать четыре человека. Тот не очень
поверил, что добровольно, но решил, что не обеднеет, если и дальше так
будет.
Все шло прекрасно. Неожиданно командир части вдруг обзавелся
"мерседесом-300" - выиграл его в какую-то малоизвестную народу лотерею,
когда ездил в Москву во время отпуска. Не мог пожаловаться на судьбу и
ротный второй роты, так как стал обладателем новенькой реэкспортной
"нивы-тайги". Взводный заполучил мотоцикл "судзуки". Конечно, не сразу, а
после того, как Соловьев-младший благополучно дослужил первый год.
Оставалось всего ничего - полгода дотянуть. И тут, как выражался товарищ
Гоголь, "такой реприманд неожиданный".
Убедить Ванечку в том, что он не подготовлен к службе в "горячей
точке", было очень трудно. Во всяком случае, он никак не соглашался, что
те семеро смелых, которые подходили по "анкетным данным", были лучше его
готовы.
Поскольку рядовой Соловьев отлично отстрелял все упражнения, как
дневные, так и ночные, выполнял все нормативы тоже отлично и как-то сам по
себе - на самом деле при помощи Середенко - отлично овладел тактической
подготовкой, то придраться было, строго говоря, не к чему. Во всяком
случае, будь Соловьев нормальным человеком, то оснований послать его на
войну было гораздо больше, чем тех детдомовцев, которых отобрали в
"добровольцы".
Само собой, что командир первой роты, не раз завидовавший тому, что
происходило во второй, вдруг закипел, как разум возмущенный, и сказал в
открытую, что он обо всем этом думает.

ДО ЧЕГО ТОСКА ДОВОДИТ

Случилось все это в самую обычную зимнюю ночь, когда, как принято
считать, "солдат спит, а служба идет".
Это действительно так. Солдат спит, а служба идет. Если, конечно,
этот солдат не дневалит. Дневальный не спит, он службу несет. И для него
служба тоже идет. Только очень тошно.
Целая рота, семьдесят пять рыл, сопели во все дырки, некоторые даже
по-настоящему храпели, паскуды. Стоял густой-прегустой духан от немытых
ног, пропотелых портянок, от тушеной капусты со шкварками из неведомого
науке, но зато очень жирного и пережженного мяса, которое отчетливо
бурчало в нескольких десятках желудков, - хоть топор вешай. Но они, эти
желудки, вместе с руками, ногами, головами и иными прибамбасами все-таки
принадлежали спящим людям. А вот дневальный, рядовой Русаков, не спал.
Стоял у тумбочки с телефоном.
Надо же, как несправедливо! С утра все вместе четыре часа мотались по