"А.Власов и А.Млодик. Белый флюгер " - читать интересную книгу автора

Выстрелы следовали один за другим, приближаясь к дому. Тревожно
заржал Прошка под навесом. Когда отец и сыновья выскочили на крыльцо,
всё стихло. Они дошли до берега.
Липкий снег валил густо. Уже за камнем ничего не было видно.
Дороховы прислушались. Им показалось, что где-то постукивают вёсла в
уключинах. Потом послышались шаги. Подошёл встревоженный Семён
Егорович, спросил:
- Не ты стрелял, Степан Денисыч?
- Тут, считай, из трёх винтовок били и из одного нагана, -
ответил отец.
- По звуку определил?
- Наслушался в окопах... Будто гребут?
И верно: где-то за снежной пеленой шуршала и булькала вода. Рядом
с камнем вынырнул широкий нос баркаса. Проскрежетав килем по дну, он
остановился. Два матроса соскочили прямо в воду, крестом сомкнули
руки, а двое других усадили на них пятого матроса. Он то стонал, то
ругался такими морскими словечками, что отец крякнул и сказал:
- Ночью-то так вроде и не годится.
Тяжело хлюпая по воде, матросы вынесли раненого на берег.
- Чей дом? - спросил один из них, увидев светящееся окно.
- Мой, - ответил отец.
- Веди! - приказал матрос и крикнул оставшимся: - Прочешите
берег! Следы на снегу посмотрите!
Семён Егорович вошёл в воду и помог подтащить к берегу баркас, а
Дороховы двинулись к дому: отец - впереди, мальчишки - сзади двух
матросов, которые несли раненого, продолжавшего ругаться.
- Контра проклятая! Из рук выскользнул... Ногу продырявил и ушёл,
паразит!
- Не ушёл! - успокаивал его другой матрос. - Утонул, должно
быть... Я ж ему всю обойму вслед выпустил. Ясно дело - утонул!
Отец остановился и оглянулся на матросов.
- Чего уставился? - рассердился раненый.
- Слышу - знакомые! - Отец вгляделся в одного матроса. - Запомнил
я твоё "ясно дело!"
- Давай, давай! - нетерпеливо прикрикнул тот. - Веди!
Теперь и мальчишки узнали чекистов. Раненым оказался матрос
Алтуфьев, который заснул у камеры предварительного заключения.
Дома командованье полностью перешло к матери. Она отобрала нож,
которым старший матрос хотел разрезать брючину на раненой ноге, и
аккуратно засучила штанину. А когда Алтуфьев, проскрипев зубами, начал
снова ругаться, она так цыкнула на него, что он замолчал на полуслове.
- Кость не задета, - сказала мать, осмотрев рану на икре, и сразу
же посыпались распоряжения: - Федька! Горячей воды из печки - в правом
чугуне!.. Карпуха! Марля в комоде, в нижнем ящике!.. Степан! Йод на
кухне - в шкафчике!
Старший матрос ушёл вместе со своим товарищем на берег. Алтуфьев
перестал скрипеть зубами и, лежа на кровати, следил за руками матери.
Похвалил её.
- А ты... не только драться умеешь!
- За кем гнались-то? - задал Карпуха давно мучавший его вопрос.