"Сергей Юльевич Витте. Царствование Николая Второго (Том 2) " - читать интересную книгу автора

помещается в подвальных комнатах департамента.
На мой вопрос, кто же это организовал и кто этим руководил - он меня
начал уверять, что это он делал по собственной будто бы инициативе, без
ведома начальства, из убеждения полезности этой меры, и что начальство его
прежде и теперь об этом ничего не знает. Что новое начальство не знает, это
совершенно возможно, так как новый директор департамента полиции Вуич был
только что назначен из прокуроров Петербургской судебной палаты. После
такого признания я сказал ротмистру Комиссарову следующее:
"Дайте мне слово, что вы немедленно, возвратившись, уничтожите весь
запас прокламаций, что немедленно уничтожите или забросите в Фонтанку ваши
типографские станки, и что более никогда такими вещами заниматься не будете,
так как я считаю подобные действия и приемы совершенно недопустимыми, все
это вы должны сделать до завтрашнего утра, так как завтра я буду объясняться
по этому предмету и, если окажется, что вы не исполните то, что я вам
говорю, я буду вынужден поступить с вами по закону".
Комиссаров дал мне честное слово, что он исполнит буквально то, что я
ему приказал, и затем с Комиссаровым я встретился {75} только через год
после этого в моем доме на Каменно-островском проспекте, когда организация
союза русского народа, с участием агентов правительства союза, особо
отличаемого Его Величеством, заложила адские машины в печах моего дома,
который уцелел только благодаря произволению Божьему.
На другой день я заехал к министру внутренних дел Дурново и из
разговора с ним убедился, что вся работа отдела Комиссарова была для него
нова, что он во всяком случае не интересовался этим делом, но вернее, совсем
о нем не знал. Дурново, видимо, был озадачен, назначил следствие.
В моем архиве хранится сообщение Дурново об результате следствия,
которое не отрицает фактов, но, конечно, значительно их преуменьшает. Эта
история затем в искаженном виде проникла кратко в печать, а потом, во время
первой Думы послужила темою в Думе для одной речи депутата князя Урусова,
брата жены Лопухина. Как в печати, так и в речи Урусова дело это, напротив,
насколько мне оно было известно, несколько вздуто.
Во всяком случае, как со стороны Лопухина, так в особенности князя
Урусова, бывшего при моем министерстве товарищем министра внутренних дел,
было не корректно разглашать такие вещи, которые им сделались известными
только вследствие их служебного положения.
При первом докладе я дело рассказал Его Величеству, Государь молчал и,
по-видимому, все то, что я Ему докладывал Ему уже было известно. В
заключение я просил Государя не наказывать Комиссарова, на что Его
Величество мне заметил, что Он во всяком случае его не наказал бы в виду
заслуг Комиссарова по тайному добыванию военных документов во время японской
войны.
Провокаторская деятельность департамента полиции по устройству погромов
дала при моем министерстве явные результаты в Гомеле.
Там в декабре последовал жестокий погром евреев. Я просил Дурново
назначить следствие. Он назначил члена совета его министерства Савича,
толкового и порядочного человека. Савич представил расследование, я
потребовал копию. Расследованием этим неопровержимо было установлено, что
весь погром был самым деятельным образом организован агентами полиции под
руководством местного жандармского офицера гр. Подгоричани, который это и не
отрицал. Я потребовал, чтобы Дурново доложил это дело совету {76} министров.